Международная обстановка и внешняя политика ссср накануне второй мировой войны. меры по укреплению обороноспособности страны. Ссср накануне великой отечественной войны: внешняя и внутренняя политика, факторы обороноспособности, международное положение, ра
В конце 20-х - начале 30-х гг. международная обстановка существенно изменилась. Глубокий мировой экономический кризис, начавшийся в 1929 г., вызвал серьезные внутриполитические изменения во всех капиталистических странах.
Международная обстановка еще более резко обострилась после прихода к власти в Германии в 1933 г. национал-социалистической партии во главе с А. Гитлером. Новое правительство поставило своей целью пересмотреть итоги Первой мировой войны. В программе Гитлера, изложенной им в книге "Майн кампф" ("Моя борьба"), говорилось: "Мы возобновляем движение в том направлении, в котором оно было приостановлено шестьсот лет назад. Мы прекращаем извечный натиск на Юг и Запад Европы и обращаем взор на земли на Востоке... Но если мы сегодня говорим о новых землях в Европе, то мы можем думать, в первую очередь, только о России и подчиненных ей окраинных государствах".
Как страна, проигравшая войну, Германия не имела права иметь свои вооруженные силы, но она отказалась от выполнения условий Версальского договора и в 1935 г. объявила о создании военной авиации и военно-морского флота, ввела всеобщую воинскую обязанность. Готовясь к борьбе за передел мира, Германия привлекла на свою сторону фашистскую Италию и милитаристскую Японию.
В 1933 г. советское правительство разработало план борьбы за коллективную безопасность, который предусматривал заключение регионального соглашения между европейскими государствами о взаимной защите от германской агрессии. В 1934 г. СССР вступил в Лигу Наций. В результате переговоров между министром иностранных дел Франции Луи Барту и наркомом иностранных дел СССР М.М. Литвиновым был выработан проект Восточного пакта, по которому СССР, Польша, Латвия, Эстония, Литва и Финляндия образуют систему коллективной безопасности. Однако Восточный пакт как система коллективной безопасности не был реализован из-за противодействия Англии и правых реакционных кругов Франции. Как успех советской внешней политики следует признать подписание в 1935 г. советско-французского и советско-чехословацкого договоров о взаимопомощи. Стороны обязывались в случае нападения на одну из них немедленно оказывать друг другу помощь.
В марте 1936 г. был заключен договор с Монгольской Народной Республикой, а в августе 1937 г. - договор о ненападении между СССР и Китаем.
В 1935 г. Германия ввела свои войска в демилитаризованную Рейнскую Область, а в 1936 г. Германия и Япония подписали соглашение, направленное против СССР (Антикоминтерновский пакт). В 1938 г. Германия осуществила аншлюс (присоединение) Австрии.
Западные державы проводили политику уступок фашистской Германии, надеясь направить агрессию на Восток. Не случайным поэтому стало подписание между Германией, Италией, Францией и Англией Мюнхенского соглашения 1938 г., по которому Чехословакия потеряла свою самостоятельность.
В условиях, когда переговоры СССР с Англией и Францией в 1939 г. зашли в тупик, советское руководство приняло предложение Германии о мирных переговорах, в результате чего 23 августа 1939 г. в Москве был заключен советско-германский договор о ненападении, незамедлительно вступивший в силу и рассчитанный на 10 лет (пакт Риббентропа - Молотова). К нему был приложен секретный протокол о разграничении сфер влияния в Восточной Европе. Интересы Советского Союза были признаны Германией в Прибалтике (Латвия, Эстония, Финляндия) и Бессарабии.
СССР был поставлен перед альтернативой: или договориться с Англией и Францией и создать систему коллективной безопасности в Европе, или заключить пакт с Германией, или остаться в одиночестве. Заключив в 1939 г. пакт о ненападении с Германией, когда на Дальнем Востоке шли военные действия, СССР избежал войны на два фронта.
В целом же этот пакт не дал возможность создать в Европе единый антисоветский фронт.
1 сентября 1939 г. Германия напала на Польшу. Великобритания и Франция объявили войну Германии, началась Вторая мировая война. В новых международных условиях СССР приступил к реализации советско-германских договоренностей. 17 сентября, после разгрома немцами польской армии и падения польского правительства, Красная Армия вступила в Западную Белоруссию и Западную Украину. 28 сентября 1939 г. был заключен советско-германский договор “О дружбе и границе”, закрепивший эти земли в составе Советского Союза. Одновременно СССР настоял на заключении соглашений с Эстонией, Латвией и Литвой, получив право размещения своих войск на их территории. В этих республиках в условиях присутствия советских войск были проведены выборы в законодательные органы, на которых одержали победу коммунистические силы. В 1940 г. Эстония, Латвия и Литва вошли в состав СССР.
В октябре 1939 г. СССР предложил Финляндии сдать в аренду на 30 лет полуостров Ханко, имевший стратегическое значение для наших границ, а также передать острова в Финском заливе, часть полуостровов Рыбачий и Средний около Мурманска и часть Карельского перешейка - т.е. около 2 710 кв. км в обмен на территорию в Советской Карелии размером в 5 523 кв. км. Финская сторона не приняла эти условия, и переговоры 13 ноября были прерваны, а затем вспыхнул военный конфликт.
Советско-финская война длилась 105 дней, с 30 ноября 1939 г. по 12 марта 1940 г. Хотя эта кампания и закончилась победой СССР, позволила нашей стране усилить стратегические позиции на северо-западе, отодвинуть границу от Ленинграда, все же она нанесла нашей стране политический и моральный ущерб. Мировое общественное мнение в этом конфликте было на стороне Финляндии, престиж СССР заметно упал. 14 декабря 1939 г. СССР был исключён из Лиги Наций.
1. территориальные споры, возникшие в результате передела Европы Англией, Францией и союзными государствами. После распада Российской империи в результате выхода ее из военных действий и произошедшей в ней революции, а также из-за крушения Австро-Венгерской империи, на карте мира появились сразу 9 новых государств. Их границы ещё не были чётко определёнными, и во многих случаях споры велись буквально за каждую пядь земли. Помимо этого, страны, потерявшие часть принадлежавших им территорий, стремились вернуть их, ну а победители, присоединившие к себе новые земли, вряд ли готовы были с ними расстаться. Многовековая история Европы не знала лучшего способа решения любых, в том числе и территориальных споров, кроме боевых действий, и начало Второй мировой войны становилось неизбежным;
2. колониальные споры. Здесь стоит упомянуть не только о том, что проигравшие страны, лишившись своих колоний, обеспечивавших казну постоянным притоком средств, безусловно, мечтали об их возвращении, но и о том, что внутри колоний росло освободительное движение. Устав быть под игом тех или иных колонизаторов, жители стремились избавиться от любого подчинения, и во многих случаях это также неизбежно вело к возникновению вооружённых стычек;
3. соперничество ведущих держав. Трудно допустить, чтобы вычеркнутая из мировой истории Германия после своего поражения не мечтала взять реванш. Лишённая возможности иметь свою армию (кроме добровольческой, численность которой не могла превышать 100 тысяч солдат с лёгким вооружением) , Германия, привыкшая к роли одной из ведущих мировых империй, не могла смириться с потерей своего господства. Начало Второй мировой в этом аспекте было лишь вопросом времени;
4. диктаторские режимы. Резкое увеличение их числа во второй трети XX века создавало дополнительные предпосылки к развязыванию ожесточённых конфликтов. Уделяя огромное внимание развитию армии и вооружения, сначала как средству подавления возможных внутренних волнений, а затем и как способу завоевания новых земель, европейский и восточные диктаторы всеми силами приближали начало Второй мировой войны;
5. существование СССР. Роль нового социалистического государства, возникшего на руинах Российской империи, как раздражителя для США и Европы трудно переоценить. Быстрое развитие коммунистических движений в ряде капиталистических держав на фоне существования столь явного примера победившего социализма не могло не внушать опасений, и попытка стереть СССР с лица земли была бы предпринята неминуемо.
ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА 1939-45, развязана Германией, Италией и Японией. 1 сентября 1939 Германия вторглась в Польшу. Великобритания и Франция 3 сентября объявили Германии войну. В апреле - мае 1940 немецко-фашистские войска оккупировали Данию и Норвегию, 10 мая 1940 вторглись в Бельгию (капитулировала 28 мая) , Нидерланды (капитулировали 14 мая) , Люксембург, а затем через их территорию во Францию (капитулировала 22 июня; в конце июня в Лондоне был создан комитет Свободной, с июля 1942 - Сражающейся Франции) . 10 июня 1940 в войну на стороне Германии вступила Италия. В апреле 1941 Германия захватила территорию Греции и Югославии.
Вместе с ней выступили Венгрия, Румыния, Финляндия, Италия. На советско-германском фронте находилось от 62 до 70% действующих дивизий фашистской Германии. Разгром противника в Московской битве 1941-42 означал срыв гитлеровского плана «молниеносной войны». Летом 1941 было положено начало созданию антигитлеровской коалиции.
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОбРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
«САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ТЕХНОЛОГИИ И ДИЗАЙНА»
Кафедра философии и истории
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
по дисциплине ИСТОРИЯ
Тема: Внешняя политика СССР накануне Второй мировой войны
Выполнила: Белоусова А.И.
Санкт-Петербург 2013
Введение
Пакт о ненападении и советско-германский договор «О дружбе и границе»
Заключение
Советско-Финская («зимняя») война
Заключение
Список литературы
Введение
В январе 1920 г. Антанта сняла блокаду с Советской России. Это означало конец войны и дефакто признание политической реальности. Бывшую Россию большевики полностью контролировали, они отстояли ее единство (с утратой Польши, Прибалтики и некоторых других территорий), и с этим фактом мировому сообществу предстояло мириться. В том же году последовала серия мирных договоров с новообразованными соседними государствами: Финляндией, Эстонией, Латвией, Литвой и Польшей. Важнейшими для Советской России, исключенной за сепаратный Брестский мир из числа победителей в мировой войне, стали отношения с побежденной и униженной в 1918 г. в Версале Германией. В 1922 г. в Генуе была созвана конференция, рассмотревшая ситуацию с долгами царской России. Приехавшие туда советские дипломаты - нарком по иностранным делам Г. В. Чичерин, М. М. Литвинов, Л. Б. Красин - не моргнув глазом отказались оплачивать старые российские долги как государствам, так и частным лицам и даже потребовали возместить ущерб, нанесенный за время интервенции, и предоставить Советам льготные кредиты. Конференция провалилась. Но время в Италии Чичерин со товарищи провели недаром. Они нашли общий язык с Германией. Недалеко от Генуи, в местечке Рапалло, был заключен советскогерманский договор о взаимном дипломатическом признании. С тех пор началось интенсивное советскогерманское торговое и военное сотрудничество. Тысячи советских специалистов можно было видеть на военных заводах Германии. Немцы же (в обход Версальского договора) готовили в России, в специальном учебном центре под Липецком, своих пилотов, самолеты для которых фирма «Юнкерс» собирала под Москвой. Там же (а также в Казани) немецкие танкостроители строили и испытывали танки - предшественники знаменитых «тигров». Под Саратовом немецкие инженеры вместе с русскими конструировали и испытывали те виды вооружений, которые Германии было запрещено иметь по Версальскому договору (химическое оружие, некоторые виды артиллерии). Советские командиры учились в Берлине, в Академии Генштаба, и в пехотной школе в Дрездене. Словом, на протяжении всех 1920х и в начале 1930х гг. Германия была ближайшим торговым и военным партнером СССР. Неслучайно, что до 1941 г. в Красной армии языком «вероятного противника» считался не немецкий, а польский язык. Только с приходом к власти Гитлера советскогерманское сотрудничество начинает сворачиваться.(1)
Внешняя политика. Основные события
советский война германия пакт
С конца 1920х годов на обстановку в мире и внешнюю политику СССР во многом влиял мировои? экономическии? кризис, приобретшии? наиболее выраженныи? характер в 1929-1933 гг. Это привело к значительному сокращению промышленного производства в развитых капиталистических странах: в США -- на 46%, в Германии -- 40%, во Франции -- 31%, в Англии -- 16%. Начало кризиса расценивалось в СССР, и особенно в Коминтерне, как предвестие нового этапа долгожданнои? мировои? пролетарскои? революцию. Однако капитализм в очереднои? раз продемонстрировал свою прочность: кризис был преодолен. Во многом -- благодаря усилению государственного вмешательства в экономическую и общественную жизнь и перекачке ресурсов из колониальных и зависимых стран. Преодоление кризиса в силу особенностеи? разных стран носило либерально-реформистскии? (характерном для США, Англии), социал-реформистскии? (Скандинавские страны, на первых порах Франция) и тоталитарныи? (Германия, Италия, Япония) характер.
Советскии? Союз, приступившии? к модернизации своеи? экономики в условиях враждебного окружения, фактически был вынужден вести борьбу за выживание. В наиболее отчетливои? форме такая стратегия выражена И. В. Сталиным в феврале 1931 г. на первои? Всесоюзнои? конференции работников социалистическои? промышленности: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Внешняя политика на период форсированнои? модернизации страны имела целю обеспечить безопасность для проведения реконструкции народного хозяи?ства страны и создания надежных Вооруженных сил, способных оградить страну от внешнеи? угрозы.
По Конституции страны, самыми высокими полномочиями в области внешних сношении? обладал Верховныи? Совет СССР. Общее руководство сношениями возлагалось на правительство. В деи?ствительности непосредственно руководили внешнеи? политикои? Политбюро и его глава. Повседневную внешнеполитическую деятельность осуществляли Наркомат (министерство) иностранных дел (главы: Г. В. Чичерин, 1923- 1930 гг.; М. М. Литвинов, 1930-1939 гг.; В. М. Молотов, 1939-1949 гг.), внешнеэкономическую -- наркоматы, ведавшие внешнеи? торговлеи?.
В начале 1и? пятилетки внешнюю политику СССР пришлось вести в условиях усиления интервенционистских настроении? в империалистических странах. Стремясь к мирному сосуществованию государств с различными социальнополитическими системами, Советскии? Союз присоединился к подписанному в Париже девятью державами в августе 1928 г. «пакту Бриана -- Келлога» (инициаторы -- министр иностранных дел Франции и госсекретарь США) об отказе от вои?ны как средства внешнеи? политики и первым ввел его в деи?ствие. В октябре 1929 г. удалось восстановить дипломатические отношения СССР и Великобритании, разорванные в 1927 г.
В том же 1929 г. Советская страна впервые после окончания Гражданскои? вои?ны подверглась серьезнои? военнои? провокации. 10 июля отряды маньчжурских вои?ск и белогвардеи?цев разгромили советское консульство в Харбине; захватили Китаи?ско-Восточную железную дорогу, находившуюся с 1924 г. в совместном советско-китаи?ском управлении; арестовали советскую администрацию дороги (более 200 человек). Одновременно маньчжурские вои?ска начали обстреливать советские пограничные заставы и населенные пункты. Попытки советского правительства разрешить конфликт мирными средствами были сорваны, 16 августа оно разорвало дипломатические отношения с Китаем. Была создана Особая дальневосточная армия под командованием В. К. Блюхера (18,5 тыс. бои?цов и командиров), которая в октябре -- ноябре 1929 г. изгнала интервентов из советских раи?онов Приморья и Забаи?калья. 22 декабря 1929 г. было подписано советско-китаи?ское со глашение, по которому на КВЖД восстанавливалось прежнее положение. Однако полно-масштабное восстановление дипломатических отношении? между двумя странами произошло лишь в 1932 г.
В 1931 г. на Дальнем Востоке возникла новая опасность. Япония, захватив Маньчжурию, стала превращать ее в военныи? плацдарм для нападения на СССР. Началась интенсивная подготовка Квантунскои? армии к будущеи? вои?не. Япония отказывалась подписать предложенныи? СССР акт о ненападении. В 1935 г. Советскии? Союз был вынужден продать КВЖД властям МаньчжоуГо -- Маньчжурскои? империи, созданнои? Япониеи? на территории северо-восточных провинции? Китая (существовала с марта 1932 г. до августа 1945 г.). Поставлен он был также и перед необходимостью преодолевать экономическую блокаду со стороны западных держав.
В 1930 г. Вашингтон и Лондон обвинили СССР в вывозе на мировои? рынок товаров по демпинговым ценам и добились введения запретов на советскии? экспорт. Правительство Франции в мае 1930 г. выступило с планом создания блока европеи?ских государств под названием «панЕвропа», направленного против Советского Союза. Враждебную политику в отношении СССР вело правительство США. Оно упорно отказывалось признать его.
Советское правительство отвечало на эти меры перенесением внешнеторговых сделок на страны, которые воздерживались от подобных деи?ствии?. В условиях кризиса многие капиталистические фирмы, несмотря на эмбарго, продавали Советскому Союзу станки и оборудование. В США удалось закупить до 50% общего экспорта тракторов из этои? страны, в Германии -- около 25% сельскохозяи?ственных машин, в Англии -- более 10% текстильного оборудования, в Польше -- почти все ее литье. Таким образом, советские заказы даже помогали выходу экономики этих стран из кризиса. Поэтому и деловые круги Запада были заинтересованы в нормализации отношении? с СССР. В результате Франция отменила запретительные меры в отношении советского экспорта, Германия и Италия предоставили Советскому Союзу кредиты.
В 1932 г. международные позиции СССР значительно окрепли. После длительных переговоров состоялось подписание договоров о ненападении с Латвиеи?, Эстониеи?, Финляндиеи?, Франциеи? и Польшеи?. В том же году советская делегация выступила на Международнои? конференции в Женеве с предложением о всеобщем и полном разоружении.
В 1933 г., в условиях нарастания военнои? угрозы в Европе (после прихода в Германии к власти фашистов) и Азии (в связи с агрессиеи? Японии против Китая), СССР стал участником Конвенции об определении агрессора и выступил с инициативои? создания системы коллективнои? безопасности в Европе и Азии. В августе 1933 г. он подписал акты об определении агрессора с Литвои?, Ираном, Латвиеи?, Польшеи?, Румыниеи?, Турциеи?, Чехословакиеи?, Эстониеи?, Югославиеи? и Афганистаном. В 1934 г. к конвенции присоединилась Финляндия. В сентябре 1933 г. заключен договор о ненападении и неи?тралитете между СССР и Италиеи?. Позиции нашеи? страны укрепились также с признанием существования Советского Союза правительством США. Дипломатические отношения между СССР и США были установлены 16 ноября 1933 г.
20 декабря 1933 г. состоялось важное заседание Политбюро ЦК, рас смотревшее разработанныи? наркоматом по иностранным делам план по созданию системы коллективнои? безопасности. Одобрение нового внеш неполитического курса на развертывание «борьбы за коллективную бе зопасность против агрессоров», заключение «регионального соглашения о взаимопомощи большого числа европеи?ских государств», возможность вступления СССР в Лигу Нации? означало отказ от обанкротившеи?ся тактики «разжигания мировои? революции» и сосредоточение на борьбе за сохранение мира на Европеи?ском континенте.
18 сентября 1934 г. СССР был принят в Лигу Нации?. К середине 1930х годов он установил дипломатические отношения с большинством стран мира. Однои? из его инициатив было предложение о заключении «Восточного пакта», в которыи?, помимо СССР, вошли бы Польша, Чехословакия, Финляндия, Эстония, Латвия, Литва и Германия. Пакт предусматривал оказание военнои? помощи любому его участнику, подвергшемуся агрессии, кто бы ни был агрессором, и был направлен на то, чтобы создать препятствие на пути развязывания вои?ны, в первую очередь со стороны Германии. Одновременно предлагалось заключить и Тихоокеанскии? пакт с участием СССР, США, Англии, Голландии и Японии. Предложения не были приняты. В сентябре 1934 г. отвергла свое участие в пакте Германия. Ее поддержала Польша. Однако Советскому Союзу удалось заключить в мае 1935 г. пакты о взаимопомощи в случае агрессии с Франциеи? и Чехословакиеи?. Тогда же обе эти страны заключили договор о взаимопомощи между собои?.
В СССР была резко сокращена риторика о мировои? революции. VII конгресс Коминтерна, работавшии? в Москве в июле-августе 1935 г., провозгласил курс на создание единого антифашистского народного фронта. Между тем обстановка на Европеи?ском континенте продолжала обостряться. В 1935 г. фашистская Германия односторонним актом порвала Версальскии? мирныи? договор 1919 г., введя в марте всеобщую воинскую повинность и объявив о создании военнои? авиации. В июне 1935 г. Великобритания и Германия заключили морское соглашение, разрешавшее Германии, вопреки Версальскому договору, иметь военно-морскои? флот до однои? трети надводных и почти половину подводных судов от уровня англии?ского флота. 3 октября 1935 г. Италия напала на Абиссинию (Эфиопию) и оккупировала ее в начале мая следующего года. 9 мая 1936 г. в Риме провозглашено создание итальянскои? империи. Из крупных держав только СССР, не имевшии? дипломатических отношении? с Абиссиниеи?, решительно выступил в ее защиту. Однако западные державы блокировали советские предложения о бои?коте агрессора.
1936 г. принес новое обострение международнои? обстановки. 7 марта гитлеровская Германия отказалась от Локарнских соглашении? 1925 г., по которым обязалась соблюдать положения Версальского мирного договора относительно демилитаризации Реи?нскои? области. Германские вои?ска были введены на территорию области и вышла к границам Франции. Последняя не воспользовалась правом по Версальскому договору принудить Германию отвести свои вои?ска. В сентябре 1936 г. в Нюрнберге прошел съезд нацисткои? партии, на котором объявлено о четырехлетнем плане подготовки Германии к большои? вои?не за «жизненное пространство» для немцев. 30 января 1937 г. Гитлер заявил в реи?хстаге о том, что «Германия убирает свою подпись с Версальского договора». После этои? декларации новая вои?на в Европе становилась неизбежнои?.
25 октября 1936 г. воодушевленные безнаказанностью агрессоры оформили Берлинским соглашением союз Германии и Италии под названием «Ось Берлин -- Рим». В нем признавался захват Италиеи? Эфиопии, устанавливалась общая линия поведения в отношении событии? в Испании, фиксировалась договоренность о разграничении сфер «экономического проникновения» на Балканах и в бассеи?не реки Дунаи?. Образование «оси» положило начало формированию блока фашистских агрессоров, готовивших Вторую мировую вои?ну.
Продолжением этои? политики стало подписание 25 ноября 1936 г. Германиеи? и Япониеи? «Антикоминтерновского пакта». Участники этого соглашения обязывались информировать друг друга о деятельности революционнои? пролетарскои? организации и вести борьбу против нее. Другим государствам рекомендовалось «принять оборонительные меры» в духе соглашения или присоединиться к пакту. Пакт был нацелен против СССР, где располагалась штабквартира Коминтерна. В 1937 г., к пакту присоединилась фашистская Италия. Ненависть, которую питали многие обыватели по всему миру к Коминтерну, объясняет, почему фашистские государства 1930х годов нередко рассматривались как «бастион против большевизма».
Стремясь соответствовать таким представлениям, фашистская Германия вместе с Италиеи? с 1936 г. участвовала в интервенции против республиканскои? Испании. В феврале 1936 г. к власти в этои? стране по результатам выборов пришло правительство Народного фронта, созданного по инициативе компартии. В июле того же года в стране вспыхнул военно-фашистскии? мятеж, возглавленныи? генералом Франсиско Франко, которыи? опирался на «Испанскую фалангу» (правую политическую партию Испании, основанную в 1933 г.) и большую часть армии (до 100 тыс. человек). Мятежники были открыто поддержаны фашистскими державами. Лига Нации? отклонила требование республиканского правительства о применении коллективных деи?ствии? против агрессоров. Из Германии и Италии в помощь мятежникам направлялись военная техника, вооружение, а также офицеры, военные инструкторы. Когда этого оказалось недостаточно, начали поступать регулярные вои?ска: из Германии -- более 50 тыс. (легион «Кондор»), из Италии -- около 200 тыс. Правовои? основои? появления этих, лишь формально добровольческих, вои?ск интервентов стало признание 18 ноября 1937 г. Германиеи? и Италиеи? режима Франко.
В развернувшеи?ся гражданскои? вои?не помощь испанским республиканцам оказывали коммунисты и социалисты многих стран. Советскии? Союз, откликнувшись на просьбу законного испанского правительства, поставлял республиканцам оружие и военную технику (самолеты, танки, броне-автомобили, торпедные катера, артиллерии?ские орудия, пулеметы, винтовки, патроны, снаряды, авиа-бомбы). Около 3 тыс. советских добровольцев (военные советники, летчики, танкисты, моряки и другие специалисты) сражались против фалангистов в рядах интернациональных бригад, включавших более 50 тыс. человек из 64 стран мира. Главными военными советниками в Испанскои? республике были Я. К. Берзин, Г. М. Штерн, К. М. Качанов.
Англия, Франция и другие западные державы проводили политику «невмешательства» в национально-революционную вои?ну. С сентября 1936 г. в Лондоне работал Международныи? комитет по невмешательству в дела Испании, состоящии? из представителеи? 27 европеи?ских стран. Однако, как вскоре обнаружилось, фактически он стал служить ширмои? для прикрытия германо-итальянскои? интервенции в Испании. Советскии? представитель в комитете И. М. Маи?скии? вел борьбу за прекращение помощи мятежникам со стороны Германии, Италии, Португалии, оказывавшеи?ся при пособничестве Англии, Франции и фактическом попустительстве США. В октябре 1936 г. правительство СССР заявило, что, поскольку соглашение о невмешательстве «перестало фактически существовать», оно считает необходимым «вернуть правительству Испании права и возможность закупать оружие вне Испании». Благодаря усилиям Советского Союза в сентябре 1937 г. удалось заключить соглашение о мерах борьбы с пиратскими деи?ствиями подводных лодок фашистских держав.
Однако политика пособничества агрессии не позволила сделать Комитет по невмешательству деи?ственным политическим инструментом. Это во многом предопределило падение республиканскои? Испании.
Укрепляя свои позиции на Дальнем Востоке, СССР в марте 1936 г. заключил договор о взаимопомощи с Монгольскои? Народнои? Республикои?. Это было предупреждением для японских милитаристов. Однако, продолжая экспансию на Дальнем Востоке, Япония 7 июля 1937 г. напала на Китаи?. Поводом стала ночная стычка между подразделением так называемои? японскои? Гарнизоннои? армии, размещеннои? вдоль железнои? дороги Пекин-Тяньцзинь и ротои? гоминдановских вои?ск, охранявших старинныи? мраморныи? мост Лугоуцяо в окрестностях Пекина. Китаи?цы отбили нападение, убив нескольких японцев. Спровоцированное столкновение послужило для японцев поводом для оккупации северных раи?онов страны, захвата Шанхая, Пекина и других важных центров. В этих условиях Советскии? Союз, подписав 21 августа 1937 г. с Китаем договор о ненападении, предоставил ему крупныи? заем на льготных условиях, поставлял самолеты, оружие, горючее.
Таким образом, к концу 1937 г. усилия СССР по организации системы коллективнои? безопасности не достигли своих целеи?. Не удалось использовать и возможности создания широкого народного фронта для совместнои? борьбы против фашизма и вои?ны. «Инцидент» на мосту Лугоуцяо, ставшии? прологом открытои? агрессии Японии против Китая, фактически, как это считается в китаи?скои? традиции, положил начало Второи? мировои? вои?не.(2)
Пакт о ненападении и советско - германский договор «О дружбе и границе»
Рассматривая внешнюю политику СССР в 30-е гг. ХХ века, наибольшее внимание необходимо уделить развитию дипломатических отношений с Германией, что обосновано в первую очередь с появлением в исторической науке мнений о превентивном характере войны 1941-1945 гг. со стороны Германии.
Практически одновременно с началом переговоров с Англией и Францией, с весны 1939 г., советские дипломаты приступили к осторожному зондажу германских позиций по поводу возможного сближения. Это встретило благожелательное отношение со стороны Берлина, который понял, что исчерпал все возможности уступок со стороны Запада и решил продолжить расшатывание международной системы безопасности уже при помощи Востока. Германия проявляла особую активность в целях дальнейшего улучшения отношений с СССР. 19 августа 1939 г. Советскому Союзу был предоставлен долгосрочный кредит в 200 млн. марок под символический процент. Германское правительство выражало готовность разграничить сферы интересов Германии и СССР в Восточной Европе, а также гарантировало прекращение военных действий против Советского Союза со стороны Японии. Одновременно Германия и СССР продолжали поддерживать тесные экономические связи. С августа 1939 г. по июнь 1941 г. Советский Союз разместил в Германии крупные заказы на изготовление и поставку военной техники станков и промышленного оборудования. В свою очередь Германия заказала в СССР сельскохозяйственную продукцию, лес, нефтепродукты, промышленное сырье и цветные металлы.
В ходе секретных предварительных переговоров между Германией и Советским Союзом были достигнуты договоренности, приведшие к подписанию в Москве 23 августа 1939 г. министром иностранных дел Германии Риббентропом и народным комиссаром иностранных дел СССР В.М. Молотовым пакта о ненападении, договор о ненападении сроком на 10 лет. Договор содержал секретные статьи, которые разграничивали «сферы интересов» Германии и СССР в Восточной Европе. Согласно этим статьям, большая часть Польши признавалась немецкой сферой влияния, а Прибалтика, Эстония, Латвия, Финляндия, Литва попала в эту сферу после очередного визита Риббентропа в Москву 28 сентября 1939 г., Восточная Польша, Финляндия, Бессарабия и Северная Буковинца (часть Румынии) - сферой интересов СССР. Западная Украина и Западная Белоруссия, входившие в состав Польши по Рижскому мирному договору 1920 г., должны были перейти к СССР после германского военного вторжения в Польшу.
Договаривающиеся стороны условились о невмешательстве в случае конфликта одной из них с «третьей державой». Заключение советско-германского пакта привело к прекращению всех дипломатических контактов между Англией, Францией и СССР, отзыву английской и французской военных делегаций из Москвы.
Договор имел далеко идущие последствия для судеб всей Европы и мира. Несомненно, он ускорил начало второй мировой войны, так как обеспечил Гитлеру свободу действий в Польше и даже моральную поддержку СССР. С помощью Германии Советский Союз надеялся вернуть территории, отторгнутые у него по Рижскому миру (март 1921 г.). Таким образом, подписывая этот договор, советская сторона стремилась не только обезопасить себя на случай войны, но и расширить территории.
Так, когда германские войска захватили Варшаву и пересекли линию, оговоренную в секретном протоколе (по рекам Нарев, Висла и Сан), 17 сентября Красная Армия вступила на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии. Ей был отдан приказ «перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». Предписывалось лояльно относиться к польским военнослужащим и госчиновникам, если они не будут оказывать вооруженного сопротивления. Авиации запрещалось подвергать бомбардировкам населенные пункты. Красная Армия не встретила здесь серьезного сопротивления, так как основные военные силы Польши были разгромлены Гитлером в первые дни сентября. Польским командованием был отдан приказ «с Советами в бои не вступать, с немцами продолжать борьбу», поэтому многие части и соединения сдавались в плен. Дальнейшая судьба большинства из них была трагичной. Значительную часть военнослужащих советские власти интернировали, а гражданского населения депортировали в восточные районы СССР (Сибирь, Казахстан). По решению Политбюро ЦК ВКП(б), принятому 5 марта 1940 г., 21 857 офицеров и других арестованных поляков были расстреляны в Катыни без суда и следствия.
Поход продолжался 12 дней. За это время части Красной Армии продвинулись на запад на 250 - 350 км, присоединив территории с населением около 12 млн. чел. Можно говорить о восстановлении исторической справедливости, поскольку это были исконно русские земли, за которые веками приходилось бороться с польской шляхтой. Местное население в целом тепло приветствовало советские войска, усматривая в них освободителей от польского геноцида. Но украинские националисты во главе с С. Бандерой стали оказывать ожесточенное сопротивление. В октябре 1939 г. здесь состоялись выборы в народные собрания. Эти органы власти незамедлительно провозгласили советскую власть и обратились к Верховному Совету СССР с просьбой принять Западную Украину и Западную Белоруссию в состав Советского Союза.
28 сентября в Москве представители СССР и Германии подписали договор «О дружбе и границе». К договору были приложены секретные протоколы и карты, по которым 48,6% территории бывшей Польши переходило к Германии, а 51,4% - к СССР. Согласно договору западная граница Советского Союза проходила теперь по так называемой линии Керзона, которую в свое время признавали Англия, Франция, США и Польша. Но если пакт о ненападении (23 августа 1939 г.) можно оправдать конкретными обстоятельствами, то подписание этого договора было фактически сговором с агрессором и не отражало волю советского народа. Получив свободу действий в Прибалтике, сталинское руководство предпринимает попытку ее советизации, как путем дипломатических, так и военных мер. Правительствам этих стран предложили заключить пакты о взаимопомощи, которые и были подписаны 28 сентября с Эстонией, 5 октября с Латвией и 10 октября с Литвой. В результате Советский Союз получил право размещения в республиках Прибалтики своих войск и создания на их территориях военно-морских и военно-воздушных баз. Стороны обязывались оказывать друг другу всяческую помощь, в том числе и военную, в случае нападения или его угрозы. Пункты договоров были выгодны не только для СССР. Литва, например, получала территорию Вильно и Виленской области с населением около полумиллиона человек, среди которых литовцы составляли не более 20%. Одновременно подписывались торговые соглашения о поставках сырья из СССР, что компенсировало потерю связей с Западом в условиях мировой войны.(3)
Заключение
Европейская внешняя политика СССР прошла в 30-е годы три этапа: до прихода в Германии нацистов наблюдалась преимущественно прогерманская ориентация; с 1933 по 1939 гг. преобладала «продемократическая» линия: ориентация на союз с Англией и Францией, попытки создания системы коллективной безопасности; с 1939 по 1941 гг. вновь возобладала прогерманская линия, которая привлекла Сталина возможностью существенно расширить территорию СССР за счет раздела Европы на «сферы влияния». (4)
Советско - Финская («зимняя») война
Началу «зимней» войны предшествовали переговоры между СССР и Финляндией, проходившие в Москве с 12 октября по 9 ноября 1939 г. На переговорах обсуждался вопрос о заключении пакта взаимопомощи между странами в условиях начавшейся Второй мировой войны, а также о продаже, аренде или обмене спорных территорий, имевших стратегическое значение в случае начала боевых действий на этом направлении. Все предложения СССР были отвергнуты финской стороной.
29 ноября 1939 г. посланнику Финляндии в Москве была вручена нота о разрыве дипломатических отношений между СССР и Финляндией. 30 ноября в 8 ч утра войска Ленинградского фронта получили приказ перейти границу с Финляндией. В тот же день президент Финляндии К. Каллио объявил войну СССР.
Так началась советско-финская война 1939-1940 гг., за развязывание которой 14 декабря 1939 г. Советский Союз был исключён из Лиги Наций.
Военные действия «зимней» войны по своему характеру распадаются на два основных периода. С 30 ноября 1939 г. по 10 февраля 1940 г. советские войска двигались в направлении «линии Маннергейма». 11 февраля начались боевые действия по прорыву собственно «линии Маннергейма», включавшей фортификационные сооружения с предпольными, основными и тыловыми полосами и узлами обороны.
В ходе войны Финляндии помогали 13 стран, которые посылали ей вооружение (основными его поставщиками были Англия, США, Франция и Швеция). Однако к марту 1940 г. финское правительство осознало, что, несмотря на требования продолжения сопротивления, никакой военной помощи, кроме добровольцев и оружия, Финляндия от союзников не получит. После прорыва «линии Маннергейма» Финляндия заведомо была не в состоянии сдержать наступление Красной Армии. Стала реальностью угроза полного захвата страны, за которым последовало бы либо присоединение к СССР, либо смена правительства на просоветское.
В сложившейся ситуации правительство Финляндии обратилось к СССР с предложением начать мирные переговоры. 7 марта 1940 г. в Москву прибыла финская делегация, а уже 12 марта был заключен мирный договор. По территориальным условиям договора государственная граница Финляндии и СССР устанавливалась по новой линии. В состав СССР включались весь Карельский перешеек с городом Выборгом, Выборгским заливом и островами; западное и северное побережье Ладожского озера с городами Кексгольм, Сортавала, Суоярви; острова в Финском заливе; территория восточнее озера Меркиярви с городом Куолаярви; финская часть полуостровов Рыбачий и Средний, которые тем самым полностью вошли в состав территории Советского Союза. Со своей стороны СССР вывел войска из области Петсамо (Печенга), которую он в 1920 г. добровольно уступил Финляндии, в Заполярье восстановилась довоенная линия границы.
Советско-финская война 1939-1940 гг. была непродолжительной по времени (105 дней), но кровопролитной. Финская сторона потеряла 100 тыс. человек из почти 600 тыс. призванных. Потери Красной Армии составили 391,8 тыс. человек из 1 млн. принимавших участие в боевых действиях. Тяжёлые потери с советской стороны объясняются не только упорным сопротивлением финнов, но и плохой подготовленностью Красной Армии к действиям в условиях низких температур. Многие бойцы пострадали не от оружия, а от обморожений, поскольку их обмундирование не соответствовало условиям, в которых проходили военные действия.(5)
Заключение
Исследователям, которые изучают историю советско-германских отношений, приходится учитывать, во-первых, появление новых документов, которые проливают свет на эту проблему. В частности, в сборнике документов «Фашистский меч ковался в СССР» убедительно доказано, что в 20-е гг. советское руководство помогло Германии создать свои вооруженные силы в обход Версальского договора. Во-вторых, приходится учитывать влияние западной историографии, которая основную вину за развязывание второй мировой войны возлагает либо на СССР, либо на А. Гитлера и И.В Сталина одновременно.
Подобные взгляды высказываются в частности, в недавно вышедших работах Н. Верта, в которых вся внешняя политика СССР в 30-е гг. подается под углом дестабилизации положения в Европе и попустительства агрессору, и особенно работа В. Суворова «Ледокол», которая имеет характерный подзаголовок «Кто начал Вторую мировою войну?» и своим содержанием подводит к однозначному ответу на этот вопрос. Указанные два обстоятельства повлияли на работы М.И. Семиряги. Г.Л. Розанова, Л.А. Безыменного. О.А. Ржемевского, А.М. Самсонова, А.О. Чубарьяна и других исследователей, посвященные анализу внешней политики СССР накануне второй мировой войны. Заслуживают внимания исследования В. Петрова, А. Донгарова, об обстоятельствах советско-финской войны 1939-1940 гг., В. Абаринова о трагедии в Катыни, В.А. Парсадоновой, о взаимоотношениях между СССР и территориями, которые отошли к нему по советско-германскому пакту 1939 г. Именно этот пакт и политика СССР после его заключения требуют взвешенного анализа исследователей не на основе идеологии, а на основе объективного изучения фактов и шагов, предпринятыми всеми субъектами международных отношений. На рубеже 20-30-х гг. во внешней политике СССР произошли такие же радикальные изменения, что и внутри страны. Полностью изменилось руководство НКИД и Коминтерна, перед которым была поставлена основная задача - обеспечить благоприятные влияние условия для построения социализма в СССР. Нужно было предотвратить угрозу втягивания СССР в международные конфликты, а также максимально использовать выгоды экономического сотрудничества с развитыми странами Запада. В связи с изменением приоритетов во внешней политике деятельность Коминтерна рассматривалась как второстепенная сравнении с деятельностью НКИД, во главе которого был поставлен М.М. Литвинов, известный своими симпатиями к западным демократиям. Но впоследствии, деятельность СССР на дипломатической арене в середине 30-х годов получила название «политика коллективной безопасности». Ее эффективность в предотвращении угрозы мировой войны высоко оценивалась официальной советской историографией и подвергается сомнению в современной литературе.
Следует, однако, учитывать, что политика коллективной безопасности зависит от позиции всех сторон, участвовавших в ее выработке. Важно определить степень заинтересованности этих сторон в создании такой системы в Европе. СССР понимал надвигающуюся на мир угрозу войны и свою неготовность к ней в то время. Поэтому в искренности его усилий не стоит сомневаться. Однако без попустительства Германии со стороны стран Запада были бы невозможны ремилитаризация Рейнской области, война в Испании и победа фашизма в ней, аншлюс Австрии и оккупация Чехословакии. Призывы СССР к обузданию агрессора в Лиге Наций можно рассматривать как демагогию, но нельзя не замечать складывание блока агрессивных государств на основе антикоминтерновского пакта и подписание Мюнхенского соглашения.
Учитывая крах своей дипломатической деятельности, СССР вынужден был обратить внимание на ситуации, которая складывалась вблизи его границ. Положение на дальневосточных рубежах приелось исправлять военным путем в сражениях с Японией на озере Хасан и в районе Халкин - Гола, угрозу, которая надвигалась с Запада, приходилось решать дипломатическим путем сначала в переговорах с западными демократиями, а затем и со страной, которая представляла непосредственную угрозу СССР. Обстоятельства, приведшие к заключению советско-германского договора о ненападении, а также его влияние на международные отношения в настоящее время известны хорошо, и вряд ли можно ожидать каких-то новых документов по этим вопросам. Их трактовка зависит от позиции, которую занимает исследователь, характеризуя советскую внешнюю политику. Мнения по этому вопросу кардинально расходятся у различных исследователей, и они базируются на политических симпатиях и антипатиях, а не объективном анализе фактов.
Европейская внешняя политика СССР прошла в 30-е годы три этапа: до прихода в Германии нацистов наблюдалась преимущественно прогерманская ориентация; с 1933 по 1939 гг. преобладала «продемократическая» линия: ориентация на союз с Англией и Францией, попытки создания системы коллективной безопасности; с 1939 по 1941 гг. вновь возобладала прогерманская линия, которая привлекла Сталина возможностью существенно расширить территорию СССР за счет раздела Европы на «сферы влияния».
Список литературы
(1) - Е. В. Анисимов - История России от Рюрика до Путина.
(2) - Барсенков, Вдовин - История России.
(3) - Белоусова З. С. Советский Союз и евпропейские проблемы: учебник для вузов; Бодюгов Г. А. Гитлер приходит к власти. Отечественная история.
(4) - Волошина В. Ю. Советский период российской империи.
(5) - Барышников В. Н. От прохладного мира к зимней войне.
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Внешнеполитическая деятельность страны в довоенные годы. Международное положение СССР. Советско-немецкие отношения и разделение сфер влияния. Подписание советско-германского договора о ненападении. Поставки продовольствия, нефти в Германию. Начало Войны.
реферат , добавлен 17.10.2008
Направления экономического развития советского государства перед Второй мировой войной. Приоритеты мировой и внешней политики СССР накануне войны. Развитие международных отношений СССР с малыми государствами в предвоенные годы, международные договора.
контрольная работа , добавлен 16.01.2015
Подписание договора о ненападении между Германией и Францией в декабре 1938 года. Заключение советско-японского перемирия в 1939. Переговоры СССР с Англией и Францией. Заключение договора о ненападении между СССР и Германией (пакт Молотова-Риббентропа).
курсовая работа , добавлен 27.01.2011
Вторжение в Польшу – первый период Второй мировой войны. Начало советско-финской войны. События европейского блицкрига. Присоединение Прибалтики, Бессарабии и Северной Буковины к СССР. Битва за Великобританию. Расстановка сил на мировой арене после войны.
презентация , добавлен 26.11.2010
Итоги Первой мировой войны 1914-1918 гг. Англо-франко-советские переговоры 1939 г. Международная обстановка накануне Второй мировой войны. Предпосылки развязывания Второй мировой Войны 1939-1941 гг. Договор о ненападении "Пакт Молотова - Риббентропа".
презентация , добавлен 16.05.2011
Международное положение СССР в 30-е годы, внешняя политика советского правительства. Экономическое развитие советского государства перед началом Второй мировой войны. Техническое оснащение Красной Армии, последствия репрессий и уничтожения командиров.
реферат , добавлен 12.09.2012
Международная обстановка накануне второй мировой войны. Участие СССР в международных событиях, предшествовавших второй мировой войне. Борьба СССР за предотвращение войны. Развитие отношений с ведущими капиталистическими странами.
курсовая работа , добавлен 05.05.2004
Исследование войны Советского Союза с Финляндией, её влияния на общий ход Второй мировой войны в целом. Внешнеполитические отношения двух государств до возникновения военного конфликта. Причины советско-финляндской войны. Цели, которые преследовал СССР.
научная работа , добавлен 09.02.2009
Коренные изменения в мире и международных отношениях как следствие Второй мировой войны. Усиление военного и политического влияния Советского Союза. Начало "холодной войны", "железный занавес", перестройка. Взаимоотношения со странами "третьего мира".
дипломная работа , добавлен 20.10.2010
Зарождение и развитие фашизма. Образование очага военной опасности в Европе. Внешняя политика советского государства накануне войны. Советско-германский пакт о ненападении и договор о разделе сфер влияния. Современная оценка этих документов.
бстоятельства, приведшие ко второй мировой войне в сентябре 1939 г., относятся к тем «вечным» темам, которыми еще долго будет заниматься историческая наука. Прежде всего, это касается двух стержневых событий 1939 г.-провала советско-англо-французских («тройственных») переговоров и заключения советско-германского договора о ненападении.
На протяжении 50 лет продолжается дискуссия о том, какое место занимали и какую роль сыграли эти события в возникновении предвоенного политического кризиса. Если по поводу «тройственных» переговоров позиции исследователей постепенно сближаются и в настоящее время практически нет серьезных историков, которые рискнули бы оправдать кого-либо из участников этих переговоров, то иная ситуация сложилась вокруг трактовки советско-германского договора о ненападении 23 августа 1939 года. Основная причина этого заключалась в упорном нежелании советской стороны признать наличие важнейшей составной части договора-секретного протокола, предопределившего участь ряда стран Восточной Европы.
Еще на этапе советско-германских переговоров заключили договора первым (и, пожалуй, тогда единственным) из влиятельных государственных деятелей СССР, кто возразил против сближения с гитлеровской Германией, был народный комиссар иностранных дел М. М. Литвинов. Впоследствии, когда договор стал фактом, неприятие его в разных слоях населения Советского Союза сохранялось. Подобные настроения побудили одного из архитекторов этого документа, председателя Совнаркома и наркома иностранных дел СССР В. М. Молотова, с трибуны Верховного Совета СССР 31 августа 1939 г., во время ратификации договора, предупредить «некоторых близоруких людей, которые, увлекшись упрощенной антифашистской агитацией», проявляют «непонимание самых простых основ начавшегося улучшения политических отношений между Советским Союзом и Германией». Тема договора стала одной из «.неудобных» для исследователей.
С началом агрессии Германии против Советского Союза договор был автоматически аннулирован. Проблема его происхождения и характера стала менее актуальной. Но наличие секретного протокола обе стороны по-прежнему замалчивали. Новая вспышка интереса широкой общественности к проблеме проявилась в связи с открывшимся в ноябре 19-15 г. Нюрнбергским процессом над главными нацистскими военными преступниками. На нем впервые было упомянуто о существовании этого протокола, но по инициативе советской стороны и по договоренности между представителями стран антигитлеровской коалиции вопрос этот не поднимался. В 1946 г. внимание общественности к этой теме привлекла американская печать, а в 1948 г. госдепартамент США издал сборник трофейных документов о советско-германских отношениях кануна войны, включив в него и тексты секретных протоколов. В ответ на эту «идеологическую диверсию» США по указанию министра иностранных дел СССР Молотова появилась брошюра «Фальсификаторы истории (историческая справка)», в которой была предпринята попытка опровергнуть факты.
Широкое обсуждение за рубежом этой проблемы на базе опубликованных документов не могло остаться не замеченным советскими историками. При жизни Сталина многие из них, придерживаясь официальной тачки зрения, характеризовали договор как «мудрое решение вождя». С 1953 г. появилась возможность уточнить эту оценку и назвать договор «вынужденной» со стороны Советского Союза мерой. Одновременно в умы ряда наших историков закрадывалось сомнение в правомерности и этой дефиниции. Но свои взгляды они могли высказывать только на научных конференциях, а не в печати.
В настоящее время, постепенно и с большими усилиями освобождаясь от некоторых идеологизированных догм, советские историки предпринимают серьезные попытки анализировать не только советско-германский договор, но и весь комплекс событий предвоенного времени. Эта работа принесла определенные результаты, особенно в связи с обнародованием некоторых советских документов, большой доступностью для наших исследователей трудов зарубежных специалистов, проведением ряда международных и национальных научных форумов. В журналах и газетах опубликован ряд интересных, хотя иногда и спорных, статей.
Принципиальное значение для оценки событий 1939 г. имеют сообщение Комиссии по политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 23 августа 1939г., сделанное ее председателем Л. Н. Яковлевым на Втором съезде народных депутатов СССР, соответствующее постановление съезда, а также статья первого заместителя министра иностранных дел СССР А. Г. Ковалева, убедительно подтвердившие существование секретного протокола к советско-германскому договору от 23 августа 1939 года. В итоге более четко вырисовываются реальные события того сложного и противоречивого времени.
Цель настоящей работы состоит в том, чтобы, используя имеющиеся возможности, высказать некоторые соображения относительнотого, как вписывалась сталинская внешнеполитическая концепция в предвоенный политический кризис и как она соизмерялась с политикой Англии, Франции и Германии.
К середине 30-х годов Советское государство убедительно демонстрировало свою заинтересованность в мирном сосуществовании с капиталистическими странами. Комиссия по политической и правовой оценке советско-германского договора в ненападении сформулировала еле дующий важный тезис. «В дипломатической документации СССР 1937-1938 годы не обнаружено свидетельств, которые говорили бы о советских намерениях добиваться взаимопонимания с Берлином» Но случаи зондажа, правда, неудачные, в то время имели место. Углубившиеся сталинские деформации во внутриполитической жизни СССР находили отражение и в его международной политике. Являясь Генеральным секретарем ЦК ВКП (б), Сталин официально и непосредственно н» занимался текущими внешнеполитическими делами: не участвовал в переговорах с другими государствами, не принимал послов, не подписывал дипломатических документов. Вместе с тем его внешнеполитическая концепция и «особый почерк» чувствовались во всех шагах Советского правительства в области внешней политики.
В принципиальном плане это проявлялось, прежде всего, в том, что советское руководство под давлением Сталина давало одностороннюю оценку расстановки и соотношения политических сил в мире. Утверждалось, например, что в центре мировой политики стояла борьба двух мировых систем-капиталистической и социалистической. Отсюда и тезис: СССР является крепостью, осажденной врагами, одиноким островком в бушующем океане империализма, который только и ждет случая, чтобы смыть этот островок с лица Земли. Из этого тезиса следовал вывод, который настойчиво навязывал советскому народу Сталин чтобы оправдать свою внутреннюю политику: необходимо усиливать эту крепость (то есть сталинский террористический режим) и всячески поддерживать закрытый характер советского общества.
Важный гуманистический принцип приоритетности в международных отношениях общечеловеческих интересов над классовыми Сталин полностью игнорировал. Да и как он мог уважать этот принцип, если в 1937 г. выдвинул концепцию об обострении классовой борьбы в советском обществе, а в международных делах не учитывал классовой и политической разнородности сил, действовавших на мировой арене Сталин и его окружение, прежде всего Молотов, придерживались своего, субъективного и дилетантского, подхода к советской внешнеполитической стратегии, заложенной В. И. Лениным и успешно проводившейся наркомами иностранных дел Г. В. Чичериным, а затем Литвиновым. Искусственно созданный Сталиным в сфере внешней политики дух конфронтации (которому пытался противодействовать Литвинов) пронизывал действия советского руководства, что мешало ему трезво оценить интересы СССР и реально определить, где враги, а где силы, могущие стать его союзниками. Этому препятствовал, прежде всего, франко-английский синдром Сталина. Сталинский режима политическом и в моральном плане был больше подготовлен к сговору с Гитлером.
Командно-административные методы и примитивно идеологизированный подход Сталина ко многим внешнеполитическим проблемам довлели над советской дипломатией. Процесс принятия важных внешнеполитических решений имел узкоэлитарный характер и нередко проходил без оперы на выводы науки. Вследствие неверных идеологических концепций авторитарной практики во внешней политике СССР сложные и противоречивые процессы, протекавшие в мире в период предвоенного политического кризиса, воспринимались неадекватно и объективно не соответствовали коренным интересам Советского государства.
Не подлежит сомнению, что главными виновниками предвоенного политического кризиса, а затем и поджигателями мировой войны были Германия, Италия и Япония, которым содействовали их сателлиты. Однако немалая доля ответственности ложится и на правящие круги
Англии и Франции, которые в Мюнхене пошли на преступное попустительство Гитлеру, открывшее «зеленый свет» войне. Трудно уйти и от мысли, что в тот сложный момент советских руководителей также покинуло чувство реализма и выдержки. Они не могли не знать о глобальных планах Гитлера, жертвами которых неизбежно должны были стать и западные державы, и поэтому мюнхенскую политику со всеми ее пороками нельзя было расценивать как последнее слово их правительств. Это позволяет сказать, что наряду с политикой Англии и Франции сталинизм стал одной из основных причин, помешавших Советскому Союзу достигнуть соглашения с ними о совместных действиях против фашизма.
Сталин испытывал недоверие к политике Англии и Франции обострившееся после Мюнхена, когда эти страны небезуспешно стремились сделать все возможное, чтобы СССР оказался в международной изоляции, и свели практически на нет усилия советской дипломатии по созданию системы коллективной безопасности. Однако до мая 1939 г. он все же не терял надежды на сотрудничество с Лондоном и Парижем не возражал против реанимации системы коллективной безопасности, одновременно давая понять, что не исключена возможность улучшения отношений с Германией. В докладе на XVIII съезде ВКП (б) 10 марта 1939 г. Сталин заявил, что советская дипломатия будет проводить политику мира и укрепления деловых связей со всеми странами, соблюдая при этом осторожность и не давая провокаторам войны втянуть СССР в конфликт. Эти слова с озабоченностью были восприняты в столицах западных держав. В Берлине же их поняли как приглашение к диалогу
Это было время, когда резко усилилась угроза возникновения войны в Европе. Германия захватила и расчленила Чехословакию. Эти агрессивные действия вызвали тревогу во многих странах, однако, пути обеспечения своей безопасности они видели по-разному. Усиливавшаяся агрессивность Германии, которая уже непосредственно угрожала интересам Великобритании и Франции в Европе, и нараставшее недовольство общественности этих стран политикой умиротворения Гитлера оказали влияние на эволюцию внешнеполитической - линии глав их правительств-Н. Чемберлена и Э. Даладье. Правда, менялась она непоследовательно, но все же это не было тактическим приемом, за которым скрывалось сознательное продолжение попустительства Гитлеру.
Перемены в политике Англии и Франции состояли в следующем: во-первых, со второй половины марта 1939 г., когда Англию и Францию постигло горькое разочарование, так как Гитлер, оккупировав Чехословакию, перешел тот рубеж, непосредственно за которым лежали интересы этих держав, Чемберлен и Даладье предприняли шаги к началу переговоров с Советским Союзом, как по политическим, так и по военным вопросам. Подобное развитие событий свидетельствовало о том, что Англия и Франция перестали игнорировать, как делали это до Мюнхена, роль СССР в европейской политике и вынуждены были считаться с ним как с важным политическим фактором в Европе. Во-вторых, 31 марта 1939 г. Чемберлен заявил в парламенте, что в случае возникновения угрозы независимости Польши и если последняя окажет при этом сопротивление, английское правительство «будет считать себя обязанным немедленно оказать польскому правительству всю находящуюся в его силах помощь». Эти односторонние гарантии вскоре приобрели взаимный характер, что и было зафиксировано в англо-польском коммюнике от 6 апреля 1939 года. Позже подобное заявление сделало и французское правительство. Летом того же года эти документы были оформлены в международно-правовые обязательства о гарантиях.
Казалось Сталину следовало бы в полном объеме использовать сложившуюся исключительно благоприятную ситуацию для углубления контактов с Лондоном и Парижем для внешнеполитической изоляции Берлина. В какой-то мере он так и поступал, хотя, по-прежнему не доверяя политике Англии и Франции, продолжал двойную игру. Он улучшал отношения с Германией, не учитывая того, что в диалоге с Советским Союзом Гитлер преследовал цель сорвать наметившиеся тройственные переговоры. Столкнувшись с первыми затруднениями на переговорах с западными державами. Советское правительство стало терять веру в возможность серьезного сотрудничества с ними. Задолго до начала военных переговоров секретарь ЦК ВКП (б) А. А. Жданов в статье «Английское и Французское правительства не хотят равного договора с СССР» утверждал, что затягивание переговоров вызывает сомнение в искренности и подлинных намерений.
11 августа 1939 г, когда еще не было ясно, как пойдут начавшиеся в Москве военные переговоры с Англией и Францией, Политбюро ЦК ВКП (б) приняла окончательное решение в пользу приоритета переговоров с Германией. Молотову было предложено вступить в официальное обсуждение поднятых немцами вопросов. 15 августа его встречей с послом Германии ё СССР Ф. фон Шуленбургом начались официальные советско-германские переговоры. Поначалу обсуждались проблемы, решение которых привело бы к нормализации германо-советских отношении: о совместных гарантиях независимости прибалтийских республик о посредничестве Берлина в нормализации отношении между СССР и Японией в частности о прекращении боев на Халхин-Голе, о развитии советско-германских торговых отношений и некоторые другие. Вопросы, связанные с территориальными изменениями в других странах, не поднимались. Как докладывал в Берлин Шуленбург, Молотов с интересом выслушал предложение о краткосрочном приезде в Москву министра иностранных дел Германии И. Риббентропа, а также спросил относительно идеи заключения договора о ненападении.
Таким образом, судьба «тройственных» переговоров была предрешена. По предложению Сталина советская делегация во главе с К. Е. Ворошиловым прервала переговоры, отметив при этом, что заключение советско-германского договора вполне совместимо с подписанием тройственного пакта между СССР, Англией и Францией. Французскому послу П. Наджиару Молотов заявил, что переговоры с англо-французской делегацией могли бы быть продолжены через неделю после заключения советско-германского договора ". Эти заявления, во-первых, были сделаны чтобы успокоить мировое общественное мнение: народам трудно было поверить что руководитель социалистического государства может пойти на переговоры с фашистским диктатором (о существовании секретного протокола они вообще не знали); во-вторых, они представляли собой элементарный блеф, ибо нельзя одновременно быть союзником агрессора и его жертв.
Конечно, западные партнеры не проявляли активности и должной заинтересованности в заключение военного соглашения с Советским Союзом и поэтому несут свою долю ответственности, за срыв «тройственных» переговоров. Но советское руководство также не все сделало, чтобы добиться такого соглашения. Следовательно, всем участникам переговоров.
Утверждение, что Сталин пошел на сближение с Германией лишь за несколько дней до 23 августа, находясь в безвыходной и опасной ситуации, не соответствует действительности. Советско-германский договор не был экспромтом. Он стал итогом эволюции, которую советская внешнеполитическая линия претерпела за несколько предшествующих месяцев при пассивности западных держав и энергичном подталкивании с немецкой стороны, действовавшей весьма инициативно. 22 августа, выступая перед высшим командным составом вермахта, Гитлер заявил, что решение «идти со Сталиным» он принял с осени 1938 года. Интересное признание сделал 27 августа и немецкий военный атташе генерал Э. Кестринг, приехавший в отдел внешних сношений Наркомата оборот, с поздравлением по случаю подписания советско-германского договора, В ходе беседы он сказал, что еще пять лет тому назад предлагал подписать подобный договор, а после доклада Сталина на XVIII партсъезде напомнил своему руководству об этом предложении, однако тогда Германия еще не была готова сделать такой шаг
На этом завершился важный этап предвоенного политического кризиса. Подписание советско-германского договора о ненападении 23 августа 1939 г. и секретного протокола к нему стало решающим событием накануне второй мировой войны и одним из самых крупных политических просчетов Сталина, хотя сам он считал это «победой» (удалось обмануть Гитлера!). В свою очередь, гитлеровская верхушка с большим основанием рассматривала договор как свою великую победу. Гитлер заявил, что отныне весь мир в его кармане.
Почему Сталин предпринял столь рискованный шаг и пошел на договор с гитлеровской Германией? По-видимому, он опасался, что Англия и Франция совместно с Германией образуют единый антисоветский фронт. Однако реалистическая оценка международной ситуации того периода, которую, в частности, давал Литвинов, показывает, что в центре европейской и, в конечном счете, мировой полкики были противоречия между англо-французским блоком и Германией. В то же время опасность нападения Германии на СССР в 1939 г. Сталиным сильно преувеличивалась. К такой войне Германия не была готова. Впоследствии заместитель начальника оперативного управления ОКВ генерал В. Варлимонт подтвердил, что германская армия никогда не была так плохо подготовлена к войне, как в 1939 г.: не хватало боеприпасов, тяжелых танков, автомашин, средств связи и железнодорожных войск, плохо обстояло дело с подготовкой резерва, особенно офицерского состава 14. В 1938-1939 гг. Гитлеру удавалось добиваться успеха в своих внешнеполитических авантюрах преимущественно путем шантажа, что признавали и его генералы.
Япония также не была готова к большой войне, что показали события на Халхин-Голе. Ее правящие круги не рискнули напасть на СССР даже в гораздо более благоприятный для них период - в 1941 и 1942 гидах. Нельзя не согласиться с выводом, сделанным В. И. Дашичевым в одном из его выступлений: в 1939 г. военно-стратегические планы Японии были связаны, прежде всего, с экспансией в Юго-Восточной Азии, Китае и южной части Тихого океана.
В литературе встречаются утверждения, что и при отсутствии советско-германского договора Германия напала бы на Польшу и разгромила ее, и тогда вермахт оказался бы непосредственно у границ Советского Союза, который находился бы к тому же в международной изоляции; что в подготовке агрессии Гитлер зашел слишком далеко, чтобы отказаться от своих планов 16. Но такое развитие событий было маловероятным, Не исключено, что в то время Германия не рискнула бы прибегнуть военной авантюре против Польши. Необеспеченность стратегического; тыла на востоке, чреватая борьбой на два фронта, могла бы вызвать опасную для Гитлера оппозицию в немецких военных кругах: он, как {подтверждают последующие события, неоднократно откладывал свои агрессивные акции, если для их осуществления не было подходящих условий.
Итак, сговор двух диктаторов совершился. Сталин дал согласие на заключение договора, а Молотов и Риббентроп подписали его в ночь с 23 на 24 августа 1939 г. в Москве. Решение Сталина и Молотова означало, что они опирались не на глубокий анализ стратегических последствий этого шага, а на сиюминутную, тактическую выгоду. А. Н. Яковлев на Втором съезде народных депутатов СССР отметил, что всесторонний анализ этой проблемы пока отсутствует, но «все же документы говорят, что советская политика строилась тогда чаще на оперативных сообщениях, нежели на глубоких стратегических выкладках».
Обосновывая неизбежность советско-германского договора о ненападении, иногда ссылаются на то, что Англия и Франция еще раньше заключили с Германией аналогичные договоры о ненападении: англогерманская декларация была подписана Чемберленом 30 сентября 1938 г., перед его отъездом из Мюнхена, германо-французская-6 декабря того же года. Однако сравнение эти документов неправомерно по ряду причин. Во-первых, общая военно-политическая обстановка осени 1939 г. несопоставима с тем же периодом предыдущего года - тогда война не стояли у порога. Во-вторых, в 1938 г. стороны договорились о развитии добрососедских отношений, признали отсутствие каких-либо территориальных споров и установили, что существующая граница между ними является окончательной. Можно ли такую договоренность считать предосудительной и почему она должна была вести к дестабилизации обстановки? В-третьих, и это особенно важно, обе эти декларации имели открытый характер и не сопровождались секретными протоколами, направленными против интересов третьих стран. В-четвертых, это были декларации, отличавшиеся от других договорных документов тем, что представляли собой заявления государств, устанавливающие их взгляды на Определенные проблемы и излагающие общие принципы отношении между этими странами. Такие декларации соответствовали принципам международного права и не могли быть источником международной напряженности.
Было ли неизбежным подписание советско-германского договора? В. М. Фалин считает, «что в момент принятия решения - заключать или нет договор о ненападении с Германией (19-20 августа 1939 г.) - у Сталина выбора не существовало. Все шансы на достижение соглашений с Англией и Францией были полностью исчерпаны, что лишало альтернативы». Сторонники этой точки зрения А. С. Орлов и С. А. Тюшкевич так и назвали свою статью: «Пакт 1939 года: альтернативы не было» 19. Однако на вопрос, был ли советско-германский договор следствием сложившейся в то время международной обстановки, вряд ли можно дать положительный ответ. Подписание договора не было неизбежным, ибо альтернатива все-таки существовала. Да, альтернатива была, но отсутствовало желание ею воспользоваться.
Заключение договора оказалось неизбежным по другой причине: имея в руках неограниченную власть и, считая свои решения безошибочными, Сталин воспользовался случаем для демонстрации своего политического «гения». «Сталин и Молотов заключали соглашение о сотрудничестве с фашистской Германией не потому, что в сложившейся международной обстановке иного выхода не было, а потому, что это был тот выход из сложившейся ситуации, которого они давно желали» 20. Таково обоснованное мнение Е. А. Гнедина, бывшего в те годы ответственным работником Наркоминдела и имевшего прямое отношение к упомянутым событиям. К такому же выводу пришли В. М. Кулиш и А. О. Чубарьян: «Альтернатива была, но осталась нереализованной». При анализе вопроса о «вынужденной необходимости» заключения советско-германского договора о ненападении неизбежно возникает контрвопрос: кто же мог загнать Сталина в угол, из которого не было выхода? Сделать это мог только сам Сталин, и только в этом смысле можно трактовать договор как «вынужденную меру».
Некоторые исследователи справедливо утверждают, что договор 23 августа 1939 г. нельзя вычленять из предыдущей истории переговоров, в частности отрезать его от Мюнхенского сговора, упомянутых англо-германской и германо-французской деклараций и некоторых других документов. Но с еще большим основанием его нельзя рассматривать изолированно от последовавших за ним (вплоть до июня 1941 г.) советско-германских договоренностей. Особой одиозностью, о чем свидетельствует само его название, выделяется в этом отношении германо-советский Договор о дружбе и границе между СССР и Германией, подписанный в Москве 28 сентября 1939 года. При отлете из Москвы 24 августа Риббентроп дал интервью корреспондентам Германского информационного агентства, в котором заявил, что «фюрер и Сталин решили установить дружественные отношения» между обеими странами. Это означает, что такая «дружба» началась отнюдь не 28 сентября; принципиальная договоренность о ней была достигнута уже 23 августа.
В духе советско-германского договора от 28 сентября было составлено и «Заявление советского и германского правительств», в котором содержался призыв к Англии и Франции прекратить войну с Германией, что отвечало бы «интересам всех народов». Далее следовало предупреждение, что, если западные демократии откажутся от данного предложения, они будут нести «ответственность за продолжение войны, причем в случае продолжения войны правительства Германии и СССР будут консультироваться друг с другом о необходимых мерах». Внешнее обрамление этого призыва могло ввести в заблуждение. Но, во-первых, этот документ не отвечал «интересам всех народов», ибо его реализация означала бы возврат к Мюнхену и новому «умиротворению» Гитлера (теперь за счет Польши). Во-вторых, попытка возложить ответственность за продолжение войны на Англию и Францию не имела под собой основания, ибо эти страны, их правительства и народы вели оборонительную войну, защищали свою свободу и национальную независимость. В-третьих, предупреждение, что СССР и Германия будут консультироваться о принятии «необходимых мер», означало, что советское руководство в обстановке продолжающейся войны совместно с одной из воюющих сторон шло на прямую конфронтацию с другой, подвергая свою страну реальной угрозе быть вовлеченной в войну. Тем самым СССР приблизился к черте, за которой кончался его нейтралитета начинался фактический военно-политический союз с Германией.
Кроме нормализации политических отношений, Сталин был весьма заинтересован в углублении торгово-экономических связей с Германией. С этой целью в развитие договора о ненападении в 1939-1941 гг. между Советским Союзом и Германией был заключен ряд соглашении экономического и торгово-кредитного характера. СССР экспортировал промышленное сырье, нефтяные продукты и продукты питания, особенно зерновые; Германия поставляла промышленное оборудование. Советское правительство разрешило ей транзит стратегического сырья из Японии, Китая, Афганистана, Ирана и Румынии. Более того, цинк и каучук, закупленные СССР в Англии, и хлопок - в США, по некоторым данным, также частично переправлялись в Германию. Вряд ли подобные акции соответствовали нейтральному статусу. Экономические и торговые отношения с Германией имели, конечно, определенное значение для Советского Союза, но большую выгоду от них получила Германия, ибо СССР имел возможность торговать с любой страной мира, тогда как Германия из-за англо-французской экономической блокады располагала крайне ограниченными внешнеторговыми возможностями.
Сталин сыграл решающую роль и в том, что Исполком Коминтерна, советские; средства массовой информации и официальные органы извращенно толковали политический характер начавшейся 1 сентября войны и позиции, участвовавших в ней сторон, что привело к крайне негативным последствиям. Утверждалось, например, что обе воюющие коалиции ведут империалистическую агрессивную войну и что ее зачинщиками являются Англия и Франция, а не Германия. Даже в наше время некоторые исследователи продолжают утверждать, что вторая мировая война началась как империалистическая и несправедливая с обеих сторон и лишь позже стала перерастать в справедливую и освободительную27. В действительности вторая мировая война с самого начала, и до победоносного завершения со стороны всех противников фашистской Германии была войной справедливой и освободительной, ибо позиция правительств этих стран в основном и главном совпадала с жизненными интересами их народов.
Проблема определения политического характера второй мировой войны была отнюдь не академической. Она явилась для Сталина теоретической базой для формирования собственной тактики и стратегии. Он не хотел видеть различии между двумя противоборствующими группировками, рассматривая каждую из них как потенциального антисоветского агрессора. Комиссия Второго съезда народных депутатов СССР сделала вполне обоснованный вывод: эта концепция в роковые дни августа 1939 г. сыграла негативную роль. Попытка Сталина поставить текущую политику и цели стран буржуазной демократии и фашистских государств на одну доску неизбежно приводила к недооценке опасности со стороны последних. Такая позиция советского руководства и Исполкома Коминтерна в первый период войны мешала разоблачению фашизма и задержала развертывание борьбы против него народных масс.
Позиция Сталина особенно четко проявилась в ходе германо-польской кампании в сентябре 1939 г., когда СССР осуществлял фактическое военное сотрудничество с Германией и не придерживался своего официально объявленного нейтралитета. В частности, в соответствии с нормами международного права центральные государства могут предоставлять убежище войскам, военным кораблям и самолетам воюющих стран, но обязательно с последующим их интернированием, если их срок пребывания превышает одни сутки; Эти важные условия советскими властями не соблюдались. Осуществлялось обслуживание немецких военных кораблей в советских портах в бассейне Баренцева моря; предоставлялся транзит с Дальнего Востока в Германию офицерам из потопленного в Тихом океане германского карманного линкора многочисленные группы немецких разведчиков получали разрешение беспрепятственно объезжать западные районы Советского Союза под предлогом организации переселения этнических немцев из прибалтийских республик, западных областей Украины и Белоруссии в Германию и поисков могил немецких солдат, погибших в годы первой мировой войны; лично Сталиным было запрещено пресекать провокационные полеты немецких самолетов над советской территорией. Это благодушие дорого обошлось советскому народу.
Без каких-либо трудностей осуществлялось и военное сотрудничество Германии и СССР во время боевых действий на территории Польши, для чего заблаговременно была установлена демаркационная линия разделения войск. В зависимости от темпов их продвижения эта линия корректировалась. Вступление советских войск в пределы Польши в принципе было предопределено секретным протоколом. Германская сторона была, естественно, заинтересована в совместных действиях с советскими войсками с самого начала воины против Польши. Но Сталин затягивал оговоренный в принципе срок вмешательства СССР в войну с Польшей. Он хотел психологически подготовить советский народ к восприятию этого неожиданного акта в нужном духе, ввести в заблуждение о намерениях в отношении Польши. Как справедливо утверждает Комиссия Второго съезда народных депутатов СССР, Гитлер готовил почву для того, чтобы столкнуть Советский Союз не только с Польшей, но и с Англией н Францией, и «порой наша страна была на волоске от подобного разворота событий, особенно после вступления частей Красной Армии в Западную Белоруссию и Западную Украину».
Вступление советских войск в пределы Польши, начавшееся ранним утром 17 сентября, привело к тому, что отношения Англии и Франции с Советским Союзом резко обострились и были на грани разрыва. 19 сентября в Москве была получена англо-французская нота, в которой содержалось требование прекратить продвижение советских войск, а затем и вывести их из Польши. В противном случае, говорилось в ноте, в соответствии с польско-французским союзническим договором объявление воины Советскому Союзу может произойти автоматически. Можно утверждать, что в то время, когда между Германией и западными странами шла «горячая» война, Советский Союз находился с ними в состоянии «психологической» воины. Правда, уже на следующий день всем британским дипломатическим представительствам было дано разъяснение, что Англия не только не собирается объявлять войну Советскому Союзу, но, наоборот, должна оставаться в возможно лучших отношениях с ним. Было также предложено прекратить всякую антисоветскую пропаганду.
Утром 17 сентября Советское правительство сообщило, что по его приказу войска Красной Армии предпринимают поход в Польшу с целью освобождения единокровных братьев - украинцев и белорусов, проживающих в ее восточных районах. Сталинское руководство, пойдя на такой шаг, нарушило Рижский мирный договор 1921 г. и советско-польский договор о ненападении 1932 г., а тем самым - и принцип международного права: «договоры должны соблюдаться», что квалифицируется как неправомерное деяние. Правда, по международному праву допускается аннулирование договора, если государство-контрагент прекращает существование, но вместе с тем не признается прекращение существования государства, если его высшие органы продолжают олицетворять его суверенитет в эмиграции, как это было с польским правительством. В совместном германо-советском коммюнике, принятом 18, но опубликованном лишь 20 сентября, по предложению германской стороны было сказано, что целью германских и советских войск является «восстановить в Польше порядок и спокойствие, нарушенные распадом Польского государства, и помочь населению Польши переустроить условия своего государственного существования».
Состояние войны СССР с Польшей не было объявлено, но, по существу, имели место военные действия Красной Армии против польских воинских частей. Этот факт был признан Молотовым в докладе на сессии Верховного Совета СССР 31 октября 1939 года. Он говорил о «боевом продвижении Красной Армии» и о захвате «боевых трофеев», которые составляли «значительную часть вооружения и боевой техники польской армии». Кстати, Молотов воспользовался случаем, чтобы еще раз обвинить Англию и Францию в агрессии против Германии, которая, мол, жаждет мира. Сотрудники возглавлявшегося Геббельсом пропагандистского аппарата Германии подхватили эту версию, отпечатали доклад Болотова на английском и французском языках в виде листовок и разбрасывали их с самолетов над позициями англо-французских войск.
В том же докладе глава Советского правительства заявил, что Польша развалилась вследствие совместного удара сначала германской армии, а затем и Красной Армии. Молотов указал также, что в ходе этих боев погибло 737 и было ранено 1862 советских воина35. В ответе Гитлеру на поздравление по случаю 60-летия Сталина отмечалось, что советско-германская дружба скреплена совместно пролитой кровью. Части Красной Армии взяли более 180 тыс. польских военнопленных. Это были именно военнопленные, так они тогда именовались в служебных документах и в печати, только с июня 1941 г. их стали называть «интернированными».
В советско-германском договоре от 28 сентября 1939 г. не было ни слова о праве польского народа на государственное существование, а «переустройство» Польши рассматривалось только с точки зрения «дальнейшего развития дружественных отношений» между СССР и Германией. В Берлине еще в ходе боевых действий возникла идея о возможности создания в качестве буфера где-то в зоне между линиями государственных интересов Германии и СССР «остаточного польского государства». Но во время встречи с Шуленбургом 25 сентября Сталин и Молотов отвергли эту идею (по их мнению, такое государство могло бы в будущем помешать отношениям между СССР и Германией) , Гитлер официально отказался от нее 6 октября (речь в рейхстаге). Этот факт опровергает утверждение, будто советское руководство, «будучи глубоко заинтересовано в том, чтобы Польша не была уничтожена Германией, по-прежнему было готово оказать ей помощь».
Положение поляков усугублялось еще и тем, что существовала советско-германская договоренность о сотрудничестве «в борьбе против польской агитации». Такое сотрудничество военных властей Германии и СССР, как заявил Кестринг, было реальностью и протекало на всех уровнях безукоризненно. Для обсуждения вопроса об установлении линии разграничения германских и советских войск 19 сентября в Москву прибыла германская военная делегация. С советской стороны в переговорах участвовали К. Е. Ворошилов и Б. М. Шапошников. 21 сентября был подписан секретный протокол, которым, в частности, был установлен порядок, и график отхода немецких войск на запад до установленной ранее линии по рекам Нарев - Висла и Сан. Была также достигнута договоренность о том, что «для уничтожения польских банд по пути следования советские и германские войска будут действовать совместно»42. Сохранив за собой нефтеносный район Львов-Дрогобыч, занятый в первой половине сентября германскими войсками, позже отступившими к Сану, Сталин обязался ежегодно поставлять Германии из этого района 300 тыс. т нефти.
Для совместной борьбы против польского подполья было налажено сотрудничество между гестапо и органами НКВД. В декабре 1939 г. в Закопане (на польской территории, оккупированной Германией) был создан совместный учебный центр. В ходе военных действий командиры передовых частей германской и советской армии обменивались специальными офицерами связи, но отдельных стычек между двигавшимися навстречу друг другу войсками избежать не удалось. В ряде городов западных районов Украины и Белоруссии еще до капитуляции Варшавы состоялись парады (немцы их называли «парадами победы») с участием войск обеих стран. Например, в Гродно совместно с германским генералом парад принимал комкор В. И. Чуйков, а в Бресте - Г. Гудериан и комбриг С. М. Кривошеий.
После подписания советско-германских договоров практиковалась взаимная информация о предстоящих шагах сторон. Так, Шуленбург по поручению Риббентропа весной 1940 г. проинформировал Молотова о предстоящем вторжении вермахта в страны Северной Европы, а позже в Бельгию и Нидерланды, на что глава Советского правительства ответил, что он с пониманием относится к усилиям Германии защищаться от Англии и Франции. 17 мая 1940 г. Сталин через Молотова передал германскому послу «самые горячие поздравления в связи с успехами германских войск во Франции»45. Германское командование высоко оценило советский нейтралитет во время вторжения войск вермахта во Францию. Об этом свидетельствует письмо германского военно-воздушного атташе в Москве, направленное 21 мая 1940 г. начальнику отдела внешних сношений Наркомата обороны Осетрову: «Успех германских войск на запасе обеспечен нашей дружбой с вами. Этого мы никогда не забудем. Перед отъездом в вашу страну я бы у Гитлера, который мне сказал: «Помни, что Сталин для нас сделал великое дело, о чем мы никогда и ни при каких обстоятельствах не должны за бывать»
В свете этого иначе выглядит и советско-финляндская война, начавшаяся по инициативе СССР. Без предварительного согласия Германии соблюдать свою незаинтересованность в этом регионе Балтики, зафиксированного в «декретном протоколе к договору 23 августа 1939г., этой войны могло не быть, хотя некоторые предпосылки для конфликта между СССР и Финляндией и складывались в более ранний период. Сталин и Молотов изъяснялись языком ультиматумов и с другими соседями СССР, в великодержавной манере осуществив акцию в республиках Прибалтики.
Возрастание опасности нападения на СССР и активные военные акции самого советского руководства в отношении ряда соседних стран, в том числе Финляндии, потребовали изменения и уточнения мобилизационных и стратегических планов. До августа 1940 г. их разработкой занималась группа, возглавляемая начальником Генерального штаба Маршалом Советского Союза Б. М. Шапошниковым, затем-генералом К. А. Мерецковым, а с февраля 1941 г. - генералом Г. К.Жуковым.
В документе, который именовался «Соображения по плану стратегического развёртывания Вооруженных Сил Советского Союза на случай войны с Германией», Генштаб отмечал, что армии и флоту СССР необходимо быть готовыми воевать на два фронта - на западе и на востоке. Наиболее опасным противником считалась Германия, на стороне которой могут выступить Финляндия, Румыния, Италия и, возможно, Венгрия. Наиболее опасным стратегическим направлением считалось западное. Именно здесь намечалось использовать около двух третей дивизий сухопутных войск и три четверти авиации. Всего в западных пограничных округах предполагалось иметь (фактически так и было) 170 дивизий, в том числе стрелковых, горнострелковых и мотострелковых -,103, танковых - 40, моторизованных - 20 и кавалерийских - 7 дивизий 47. Выступая на приеме выпускников военных академий в Кремле 5 мая 1941 г., Сталин с тревогой констатировал, что наиболее вероятным противником станет германская армия и необходимо готовиться к борьбе с ней основательно.
При оценке стратегических планов и конкретных мер советского командования по развертыванию вооруженных сил накануне Великой Отечественной войны неизбежно возникает вопрос, который и поныне дискутируется в некоторых странах: имело ли советское руководство намерение осуществить превентивное нападение на Германию? Указывается даже, что это должно было произойти 6 июля 1941 г., но было сорвано упреждающим ударом вермахта. Утверждается, что такое намерение логически вытекало из концепции мировой революции, от которой Сталин не освободился и накануне войны.
Эту концепцию подтвердил начальник Главного управления политической пропаганды Красной Армии Л. 3. Мехлис. На XVIII съезде партии (март 1939 г.), ссылаясь на высказывание вождя, он заявил: «Если вторая империалистическая война обернется своим острием против первого в мирт социалистического государства, то нужно перенести военные действия на территорию противника, выполнить свои интернациональные обязанности и умножить число советских республик». Ту же мысль высказал и А. А. Жданов, заявивший на заседании Главного военного совета в июне 1941 г.: «Мы стали сильнее, можем ставить более активные задачи».
Подобные высказывания, однако, не означают, что речь шла о немедленном решении этой задачи. Сталин знал, что Красная Армия в середине 1941 г. была не в состоянии сражаться с вермахтом, в интересах которого работала промышленность всей Западной Европы. Сталину, как он сам заявлял, нужно било время до середины 1942 г., чтобы осуществить намеченный план коренного перевооружения и реорганизации Красной Армии. Он не подталкивал, а, наоборот, оттягивал начало воины. Советский Генеральный Штаб к июню 1941 г. даже не имел полностью отработанного плана воины. Поэтому утверждения о якобы превентивном характере действии советского руководства в нюне 1941 г. не имеют ни документального подтверждения, ни фактической почвы.
Внешняя политика, которую проводило советское руководство в 1940 имела крайне противоречивый характер. С одной стороны, Сталин и его окружение клялись в верности ленинским принципам внешней политики, и, прежде всего принципу миролюбия и мирного сосуществования стран с различным социальным строем, с другой - после совместного с Германией расчленения Польши и агрессии против Финляндии сталинское руководство своими действиями (особенно в Прибалтике) провоцировало западные страны на военное противоборство с Советским Союзом.
С лета 1940 г. становилось совершенно очевидным, что после военных успехов в Европе Германия не нуждалась более в нейтралитете СССР. В беседе с английским послом С. Криппсом в сентябре 1940 г. Сталин недвусмысленно заявил, что СССР заинтересован в том, чтобы не быть вовлеченным в войну с Германией, и что единственная реальная угроза Советскому Союзу исходит именно от Германии. И, тем не менее, советское руководство в то время действовало так, что это усугубило внешнеполитическую изоляцию страны, начало которой было положено заключением советско-германского договора о ненападении в августе 1939 года. Именно в то времяСССР прервал дипломатические отношения с эмигрантскими правительствами ряда оккупированных Германией стран, нанеся тем самым еще один удар по своему международному престижу.
Позорной страницей в истории внешней политики сталинского руководства являются переговоры советской делегации, возглавлявшейся Молотовым, с Гитлером и Риббентропом в Берлине в ноябре 1940года. В ходе переговоров и после них советское руководство высказалось в принципе за присоединение СССР к агрессивному тройственному пакту, возглавлявшемуся Германией. Обсуждались также имперские претензии Сталина и Молотова на руководящую роль на Балканах. Они дошли даже до того, что выразили Гитлеру понимание в связи с германской агрессией против Дании и Норвегии, а также поздравили его с разгромом Франции.
Правда советское руководство предпринимало и некоторые меры, чтобы как-то ограничить аппетиты Гитлера. Ему было заявлено о заинтересованности СССР в поддержании нейтрального статуса Швеции. Было также выражено недовольство германскими происками в Болгарии, которую Сталин и Молотов рассматривали как «сферу своих интересов» Без консультации с Берлином СССР заключил пакт о нейтралитете с Японией. Наконец, в начале апреля 1941 г. был подписан советско-югославский пакт о ненападении.
В рассматриваемом периоде советское руководство не считало полностью решенной и «финляндскую проблему». Как следует из официальной записи, в беседе с Гитлером 12 ноября 1940 г. Молотов заявил что «германо-русское соглашение от прошлого года, можно... считать выполненным во всех пунктах, кроме одного, а именно Финляндии... Финский вопрос до сих пор остается неразрешенным. И он просит фюрера сказать ему, остаются ли в силе пункты германо-русского соглашения относительно Финляндии. С точки зрения Советского правительства, никаких изменений здесь не произошло». В ответ Гитлер подтвердил, что политически Финляндия находится в зоне влияния СССР.
Однако Молотов продолжал настаивать на том, чтобы в отношении Финляндии не откладывать реализацию планов на шесть месяцев или на год, и предложил урегулировать финский вопрос «в тех же рамках, что и в Бесарабии и в соседних странах» (т. е. в Прибалтике). Высказывания Молотова полностью, как он сам заявил, согласованные со Сталиным, свидетельствовали о том, что они упорно стремились разместить советские войска на всей территории Финляндии с последующим ее включением в состав СССР. Эти претензии вызвали у Гитлера раздражение, и он прекратил дискуссию на эту тему словами: «Все стратегические требования России были удовлетворены ее мирным договором с Финляндией».
Десять дней спустя, по возвращении в Москву, Молотов сообщил Шуленбургу, что СССР готов присоединиться к Пакту четырех, если германские войска немедленно покинут Финляндию. Тогда же «Советский Союз гарантирует мирные отношения с Финляндией», для чего необходимо согласовать «третий секретный протокол между Германией и Советским Союзом относительно Финляндии». Более полугода после этого ни в Бфлине, ни в Москве проблема Финляндии открыто не упоминалась. А 21 июня 1941 г., накануне агрессии против СССР, в телеграмме Шуленбургу Риббентроп подчеркнул: «Оккупация и большевизация Советским Союзом представленных ему сфер влияния является прямым нарушением московских соглашений, хотя имперское правительство в течение какого-то времени и смотрело на это сквозь пальцы».
Сталин и его окружение до 22 июня 1941 г. слепо верили в силу советско-германского договора и убаюкивали свой народ. М. И. Калинин, выступая 5 мая 1941 г. перед выпускниками Военно-политической академии им. В. И. Ленина, говорил: «В момент, когда, казалось, что рука агрессора, как думали чемберленовцы, была занесена над Советским Союзом, в это время мы заключили пакт с Германией. Занесенная над нами рука агрессора была отведена рукой товарища Сталина... Договор, заключенный между Советским Союзом и Германией, выбил оружие из их рук».
В подобном духе было составлено и пресловутое заявление ТАСС, опубликованное 14 июня 1941 года. В нем, в частности, утверждалось, что слухи о близости войны между СССР и Германией являются «неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил» и что Германия не имеет намерения напасть на Советский Союз. Позднее выяснилось, что цель этого заявления якобы состояла в том, чтобы прощупать подлинные намерения Гитлера, однако в действительности оно создало ложное представление о международной ситуации, дезориентировало советских людей и сыграло негативную роль в деле мобилизации страны накануне великого испытания. Вследствие недальновидной политики советского руководства, и, прежде всего Сталина и в результате подписания советско-германских договоров международная изоляция СССР усугубилась.
Отрицательную роль во внешнеполитической деятельности советского руководства сыграло негативное отношение Сталина и его окружения к международной социал-демократии, которую он, а вслед за ним и Исполком Коминтерна считали даже более опасным врагом, чем фашизм. Этой концепции они продолжали придерживаться и после VII Конгресса Коминтерна, вплоть до июня 1941 года.
Проблема советского фактора в предвоенном политическом кризисе сложна и неоднозначна. В состоявшихся в последнее время дискуссиях по отдельным ее аспектам выявилась тенденция к сближению точек зрения советских историков на события того временя. Препятствием на пути поиска истины служат попытки, во что бы то ни стало обосновать «поразительный эффект», якобы полученный Советским Союзом от заключения в августе 1939 г. договора с Германией, который совершенно безосновательно оценивается как «величайшая дипломатическая победа первой половины XX века».
Опыт реализации Сталиным своей внешнеполитической концепции в период острого предвоенного политического кризиса еще раз убеждает в бесплодности любых попыток обеспечить безопасность своей страны за счет безопасности других стран. Последствия советско-германских договоренностей 1939 г. и поныне остаются, как говорил А. Н. Яковлев на Втором съезде народных депутатов СССР, «одной из наиболее опасных мин замедленного действия из доставшегося нам в наследство минного поля, которое мы сейчас с таким трудом и сложностями хотим очистить. Мы не можем не сделать этого во имя перестройки, ради утверждения нового политического мышления, для восстановления чести социализма, попранного сталинизмом».
Нарушение принципов международного права со стороны, как Гитлера, так и Сталина в один из самых напряженных периодов новейшей истории Европы не было случайным. Если агрессивная политика Германии вытекала из теории и практик фашизма, то решающую роль в принятии Советским Союзом мер, противоречащих ленинским принципам его внешней политики, сыграли те деформации, которые определяли тогда обстановку в стране и сделали возможным сговор тогдашнего ее руководства с фашизмом.
Развитие Советского Союза в предвоенные годы происходило в сложной международной обстановке. Наличие очагов напряженности в Европе и на Дальнем Востоке, тайная подготовка стран капиталистического мира к второй мировой войне, приход к власти в Германии партии фашистского толка ясно свидетельствовали о том, что международная ситуация активно и быстро приближалась к военному конфликту.
Внешнеполитическая деятельность страны в предвоенные годы строилась на основе внутренних задач и в зависимости от состояния и развития международных отношений.
Общая тенденция международного развития в начале 30-х гг. советским руководством была определена как обострение международной обстановки и движение мира к новой войне. Внешняя политика практика Советского союза в основном была направлена на борьбу с фашистской агрессией, создание системы коллективной безопасности в Европе, развитие международных отношений на основе политики мирного сосуществования. Реализацией этой линии внешней политики было установление в период 1933-1935 гг. дипломатических отношений СССР с Испанией, Уругваем, Венгрией, Румынией, Чехословакией, Болгарией, Албанией, Бельгией, Люксембургом и Колумбией, которые в течение более 25 лет не признавали нашу страну, а так же установление дипломатических отношений между СССР и США в ноябре 1933 г. Все это свидетельствовало об укреплении международного авторитета СССР и создавало более благоприятные условия для активизации его внешнеполитической деятельности.
В 1934 г. - СССР вступает в Лигу Наций, где выступает со своими предложениями относительно создания системы коллективной безопасности и отпора завоевателям, которые, однако, не находят поддержки.
В1935 г. - подписание Францией, Чехословакией и Советским Союзом пакта о взаимопомощи. Этот пакт мог бы сыграть существенную роль в предотвращении гитлеровской агрессии, однако по настояния Франции в этот договор была внесена оговорка. Суть ее состояла в том, что военная помощь Чехословакии со стороны СССР может быть оказана только в том случае, если ее будет оказывать и Франция. Вскоре именно эта оговорка и нерешительность тогдашнего правительства Чехословакии облегчили агрессию со стороны Германии.
В марте 1936 г. был заключен договор с Монгольской Народной Республикой, а в августе 1937 г. - договор о ненападении между СССР и Китаем.
Особую угрожающую динамику события в Европе стали принимать в 1938 г., когда Германия оккупировала Австрию и включила ее в состав Третьего Рейха, вмешалась в гражданскую войну в Испании, где помогла установлению фашистской диктатуры, потребовала от Чехословакии передачи Судетской области и присоединила ее после одобрения этой акции
Мюнхенским совещанием глав правительств в составе Англии, Франции, Германии, Италии, принявший решение о расчленении Чехословакии, на котором СССР и Чехословакия не присутствовали.
Летом 1939 г. по инициативе советской стороны начались переговоры СССР - Англия - Франция о заключении пакта о взаимопомощи и создании антигерманской коалиции. На этих переговорах Советский Союз выступил с радикальными предложениями для решения вопроса о коллективной безопасности, однако для западных государств, продолжающих политику, выработанную на Мюнхенском совещании, эти предложения оказались неприемлемы.
Прийти к соглашению с западными державами СССР не удалось. Переговоры с СССР западные державы вели, прежде всего, для того, чтобы оказывать давление на Германию, заставить ее пойти им на уступки, они пытались навязать Советскому Союзу собственные условия, пренебрегали его интересами.
Таким образом, к началу осени 1939 г. Советскому Союзу не удалось решить задачу достижения военного соглашения с Англией и Францией. К тому же это время Англия и Франция уже оформили свои договоренности о ненападении с Германией и, таким образом, объективно находились в преимущественном положении перед СССР.
В условиях, когда переговоры СССР с Англией и Францией в 1939 г. зашли в тупик, советское руководство приняло предложение Германии о мирных переговорах, в результате чего 23 августа 1939 г. в Москве был подписан советско-германский договор о ненападении.
Заключая договор с Германией, Советская сторона решила для себя диллему: или договориться с Англией и Францией и создать систему коллективной безопасности в Европе, или заключить пакт с Германией, или остаться в одиночестве. Вариант, выбранный СССР не может считаться оптимальным для поддержания безопасности в Европе, но он должен был обеспечить хоть какие-то гарантии в отношении безопасности СССР на фоне провала переговоров с Англией и Францией.
Что же побудило Германию пойти на союз с СССР? Для Гитлера это был тактический шаг: ему нужно было гарантировать беспрепятственный захват Польши и разворачивать дальше военные действия. Советская же сторона, подписывая договор, стремилась, с одной стороны, обеспечить безопасность СССР накануне войны Германии против Польши за счет ограничения продвижения германских войск и отказа Германии от использования в антисоветских целях Прибалтийских государств, с другой, - обезопасить дальневосточные границы СССР от нападения Японии.
В целом же этот пакт не дал возможности создать в Европе единый антисоветский фронт. Таким образом, заключив пакт, СССР оттянул на время начало военных действий и отодвинул свои границы от жизненно важных центров страны.
Помимо взаимодействия с ведущими развитыми державами мира
Советский Союз проводил и другие внешнеполитические действия. Возвращение в состав Советского государства Бессарабии. В сентябре 1939 г. народам Западной Украины и Западной Белоруссии была возвращена территориальная общность с Украиной и Белоруссией. 17 сентября 1939 г., в то время когда Германия вела военные действия с Польшей, советские войска перешли ее восточную границу. В официальном заявлении Советского правительства эти действия оправдывались необходимостью «взять под защиту жизнь и имущество населения Западной Белоруссии». Последняя акция была прямым следствием реализации секретных протоколов к советско-германскому пакту, где Польша рассматривалась с позиций «сферы интересов» СССР.
Похожие силовые позиции проявились во взаимоотношениях СССР с его прибалтийскими соседями.
В октябре 1939 г. СССР предложил Финляндии сдать в аренду на 30 лет полуостров Ханко, имевший стратегическое значение для границ советского государства, а также передать острова в Финском заливе, часть полуостровов Рыбачий и Средний около Мурманска и часть Карельского перешейка, т.е. около 2710 квадратных километров, в обмен на территорию в Советской Карелии размером в 5523 квадратных километров. Финская сторона не приняла эти условия, и переговоры 13 ноября были прерваны, а затем между СССР и Финляндией вспыхнул военный конфликт.
Советско-финская война длилась 105 дней, с 30 ноября 1939 г. по 12 марта 1940 г. Хотя эта кампания и закончилась победой СССР, позволила стране усилить стратегические позиции на северо-западе, отодвинуть границу от Ленинграда, все же нельзя не признать, что эта война нанесла Советскому Союзу политический и моральный ущерб. Мировое общественное мнение в этом конфликте было на стороне Финляндии, престиж СССР заметно упал. По требованию ряда стран, 14 декабря 1939 г. СССР был исключен из Лиги Наций.
К концу мая 1940 г. стало понятно, что военные действия в Западной Европе, развязанные Германией в результате начала 1 сентября 1939 г. Второй мировой войны, близятся к завершению. Из этого военного конфликта Германия вышла еще более сильной в экономическом и военном отношениях. Одержав верх над Францией и Великобританией, Германия перестала стремиться к сохранению дружеских отношений с СССР. В этих условиях СССР был заинтересован в том, чтобы германские войска находились как можно дальше от его границ и его действия в 1940 г. были направлены на то, чтобы, используя советско-германский договор 1939 г., ограничить сферы распространения германской агрессии.
Вся внешнеполитическая деятельность СССР в 30-е гг. носила противоречивый характер, методы ее осуществления в первой и во второй половине 30-х гг. отличались между собой, что объяснялось конкретной обстановкой, ее изменением, стремлением любой ценой оттянуть войну, что неизбежно повлекло ошибки и просчеты. В результате многие задачи, связанные с обеспечением безопасности страны, решить в полной мере не удалось.
В 30-е годы международная обстановка продолжала оставаться сложной. Япония, Германия и Италия планировали новый передел мира и в начале 30-х гг. от слов перешли к делу. В 1931году Япония напала на Китай и оккупировала его северо-восточную часть (Маньчжурию).
В Германии в ходе борьбы против социал-демократической партии, немецкие коммунисты повернули часть рабочего класса в сторону национал-социализма. Раскол в рядах немецкого рабочего класса облегчил переход власти в Германии в руки Гитлера. В результате всеобщих выборов к власти в Германии в 1933 году пришли нацисты, они получили 11.7 млн. голосов, социал- демократы - 7.2 млн и коммунисты около 6 млн. Став правящей партией, нацисты приступили к осуществлению своих агрессивных планов по насильственному пересмотру условий Версальского мирного договора. Отношения Германии с СССР резко ухудшились.
В 1935 году Италия вторглась в Эфиопию. В 1936 году войска Германии вступили в демилитаризованную Рейнскую зону. В этом же году Германия и Италия, вопреки решению Лиги Наций, вмешались в гражданскую войну в Испании, выступив в поддержку мятежника генерала Франко. В 1937 году Япония начала широкомасштабное наступление в Китае, захватив столицу - Пекин и оккупировав север и часть центрального Китая. Эти действия не встречали активного противодействия западных демократий, которые проводили так называемую политику умиротворения агрессоров, не теряя надежды направить агрессию Японии и Германии против СССР.
Исходя из сложившейся международной обстановки, в первой половине 30-х годов советская дипломатия направила свои усилия на создание системы коллективной безопасности против потенциальных агрессоров, не прекращая тайных переговоров с Германией о восстановлении былой гармонии в отношениях. В рамках этой политики в 1933-1935 годах СССР установил дипломатические отношения с США, Чехословакией, Болгарией, Румынией, Бельгией, Испанией, Уругваем и рядом других стран. В 1934 году СССР вступил в Лигу Наций. В 1935 году СССР подписал договоры о взаимной помощи в случае нападения третьей стороны с Францией и Чехословакией. Создать систему коллективной безопасности, охватывающую большую часть стран Европы, советской дипломатии не удалось. Правительства Англии и Франции и их союзники в восточной Европе, не делая различий между тоталитарными режимами в Италии, Германии и СССР, не желали связывать себя какими- либо обязательствами с СССР.
В марте 1938 Германия присоединила Австрию. 30 сентября 1938 г. Германия на конференции в Мюнхене добилась согласия Англии и Франции на отторжение от Чехословакии Судетских районов. Заключенное в Мюнхене соглашение было направлено не только против Чехословакии, жертвы сговора Англии, Франции, Италии и Германии, но и против интересов Советского Союза. 15 марта 1939 года Германия оккупировала Чехословакию и создала на ее территории протекторат Богемии и Моравии и "независимую" Словакию под покровительством Германской империи.
События 15 марта 1939 года решительно изменили настроение влиятельных политических кругов в Англии. В марте-мае 1939 года Англия объявила "политику гарантий" т. е. обязательств оказания прямой военной помощи Польше, Румынии, Греции и Турции в случае агрессии против них. Правительство Великобритании обратилось к советскому правительству с запросом о его позиции в случае угрозы нападения на Польшу и Румынию. Но одновременно англичане начали выяснять возможность соглашения с немцами, которое обеспечило бы безопасность Англии.
Советский Союз, со своей стороны, также повел двойную игру. В середине апреля 1939 г. он начал открытые переговоры с Англией и Францией о заключении военного союза, а с другой стороны - энергичный зондаж в Берлине о возможности заключения широкого политического соглашения между СССР и Германией против интересов Англии и Франции.
В апреле 1939 г. СССР предложил Англии и Франции заключить соглашение на 5-10 лет о взаимной помощи и о помощи восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих государств. Предложения СССР предусматривали заключение военной конвенции.
В течение мая между СССР, с одной стороны, и Англией и Францией, с другой, продолжался обмен предложениями и обсуждение по дипломатическим каналам. С точки зрения СССР важнейшим вопросом была гарантия, что Прибалтийские государства (Латвия, Эстония и Литва) не попали бы тем или иным путем в руки Германии, чтобы в случае войны против Германии советские войска могли бы пройти беспрепятственно через территории Польши и Румынии, поскольку между СССР и Германией не было общей границы.
Правительства Польши и Румынии не соглашались дать разрешение на проход советских войск в случае войны против Германии, так как не без основания опасались, о присутствие советских войск на их территории приведет к необратимым социально-политическим изменениям.
В конце мая 1939 г. на Дальнем Востоке произошли кровопролитные столкновения между советскими и монгольскими войсками, с одной стороны, и японскими с другой на реке Халкин-Гол. Обострение японо-советских отношений еще больше усилило нервозность советского руководства и его страх перед возможной перспективой вовлечения СССР в войну на два фронта - на западе и на Дальнем Востоке.
В июля 1939 года возобновились германо-советские торговые переговоры. Тогда же советское правительство предложило Англии и Франции начать переговоры в Москве между представителями вооруженных сил трех государств. 25 июля Англия и Франция ответили согласием и в Москве начались англо-франко-советские переговоры.
Таким образом, в начале августа, накануне открытия переговоров между военными миссиями СССР, Англии и Франции, сложилась ситуация, когда советское правительство могло выбирать между тремя возможностями: идти с Англией и Францией против нацист кого агрессора, приготовившейся к нападению на Польшу, обеспечить свои интересы соглашением с Германией и открыть дорогу нападению Германии на Польшу, не ввязываться ни в какие соглашения и оставаться в стороне от войны.
К середине августа 1939 года советское правительство решило пойти по второму пути. Советские условия фактически уже были сформулированы Молотовым и доведены до сведения германского правительства: Прибалтика, включая Литву, Бесарабия должны быть включены в сферу советских интересов, польская проблема решится в интересах Германии. Теперь советское руководство ожидало ответа от германского правительства.
15 августа 1939 года послу Германии в СССР Шуленбургу была направлена телеграмма за подписью министра иностранных дел Германии Риббентропа. В телеграмме предписывалось сообщить Молотову, что период, когда Национал-Социалистская Германия и Советский Союз находились во враждебных лагерях, окончился, между Германией и СССР нет реального конфликта интересов. Германия не питает агрессивных намерений по отношению к СССР. Риббентроп заявлял также, что для прояснения германо-советских отношений он готов немедленно отправиться в Москву для встречи со Сталиным, чтобы передать ему точку зрения Гитлера. Шуленбург передал Молотову это сообщение 16 августа. Ответ Молотова был положительный.
16 августа Риббентроп посылает новую телеграмму Шуленбургу для передачи Молотову. В ней говорится, что Германия готова подписать с СССР пакт о ненападении сроком на 25 лет и гарантировать совместно прибалтийские государства. Германия готова также использовать свое влияние для урегулирования советско-японских отношений. Германский министр иностранных дел готов прибыть в Москву в любой день после 18 августа.
17 августа Молотов сообщает Шуленбургу о готовности правительства СССР поставить крест на прошлом. Соглашаясь в принципе с приездом Риббентропа, Молотов сказал, что требуется некоторое время для подготовки его приезда. Это время было необходимо, чтобы найти подходящий повод для прекращения переговоров с военными делегациями Англии и Франции.
Такой повод дали англичане, которые, во-первых, не имели формальных полномочий для подписания конвенции, а во-вторых, не могли добиться от правительств Польши и Румынии согласия на проход советских войск через их территорию в случае войны против Германии.
23 августа 1939 года в Москве был подписан советско-германский пакт о ненападении сроком на 10 лет. Германия обещала воздействовать на своего союзника Японию и убедить ее нормализовать отношения с Советским Союзом. СССР согласился снабжать Германию стратегическим сырьем и продовольствием. Кроме того был подписан секретный дополнительный протокол, факт существования которого до 1991 года отрицался советским правительством. Этот секретный протокол был первым, но не единственным тайным соглашением, заключенным между Германией и СССР в 1939 - 1941 годы.
В истории Европы и мира в целом наступил поворотный пункт: Советский Союз, подписав договор и секретный протокол о разделе сфер влияния с Германией, открыл дорогу войне.
Сообщение, появившееся 22 и 23 августа 1939 года в советской печати о приезде Риббентропа и одновременно об очередном съезде национал-социалистской партии Германии в Нюрнберге, прозвучали словно удар грома с ясного неба. В течение многих лет немецких национал-социалистов иначе как "фашистами" или "гитлеровцами" советская печать не именовала. И вдруг оказалось, что никакие они не фашисты, а какие-то национал-социалисты. Риббентроп, которого в советских газетах именовали не иначе как поджигателем войны, был торжественно встречен на аэродроме в Москве, украшенном флагами со свастикой и с серпом и молотом. В газетах появились фотографии улыбающихся Сталина и Риббентропа. Народ, конечно, не знал, какие разговоры вел Сталин с Риббентропом.
Наиболее эмоционально реагировала на советско-германское сближение молодежь. В МГУ официальные докладчики - преподаватели кафедры марксизма- ленинизма - были атакованы ироническими и возмущенными вопросами. Молодежь никак не хотела примириться с тем, что германские фашисты отныне первые друзья Советского Союза.
Тысячи пропагандистов были направлены в учреждения и на предприятия, чтобы разъяснить, что германо-советское сближение не является конъюнктурным маневром, а историческим поворотом. Из всех учреждений связанных с внешними сношениями, начали увольнять лиц еврейского происхождения. Впервые за все годы существования советской власти антисемитизм, ранее камуфлируемый разговорами об интернационализме, превращался в государственную политику.
Спустя неделю, 1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу. 3 сентября Англия и Франция, верные своим союзническим обязательствам, объявили войну Германии. Началась Вторая мировая война.