Блатной язык фразы. Ботать по фене. Словарь блатных одесских выражений

Краткий словарь уркагана, сявки, гопника, скокаря и др. асоциальных элементов, а также законопослушных граждан, иногда употребляющих в своей речи спецжаргон контингента пенитенциарных учреждений, ныне сокращен по наитию и дополнен по понятиям. Также может быть полезен для работников правоохранительных органов.

Воровской жаргон «феня» пришёл в русский язык из еврейского после того, как в местах компактного проживания евреев на Юго-Востоке Украины (главным образом в Одессе) сформировались этнические (в данном случае еврейские) организованные преступные группы и кланы. Евреи говорили на иврите и идише, а полицейские их не понимали, так как евреи в царской полиции не служили. Поэтому постепенно эти непонятные для полицейских термины превратились в устойчивый русский блатной жаргон. Вот некоторые из них:

Ботать - (боте) выражаться. (битуй) выражение. Феня - (офен) способ, метод. (Битуй беофен) - ботать по фене - выражаться особым способом, непонятным для окружающих.

Фраер - Frej - свобода (идиш) Фраер - не сидевший в тюрьме, не имеющий тюремного опыта, он же - недалекий человек, потенциальная жертва обмана.

Блатной. Die Blatte (идиш) - лист, бумажка, записка. Тот, кто устраивался по блату, имеющий бумажку от нужного человека.
В воровском жаргоне блатной - свой, принадлежащий к уголовному миру.

Шахер–махер. иврит (сахер мехер). «Махер» - это значит продавать, а «шахер» - товар.

Хевра - криминальная общность, банда. Иврит (хевра) – компания, устойчивая организация. В русском языке трансформировалось в слово «хавира».

Ксива - записка. иврит (ктива) - документ, нечто написанное (в ашкеназском произношении иврита (т) часто меняется на «с». К примеру «щабес» вместо «шабат»).

Клифт - пиджак. иврит (халифа) - костюм.

Малина (воровская) - квартира, помещение, где скрываются воры. От (малон) - гостиница, приют, место ночлега.

Хана – прекращение, прерывание. – иврит, хана – делать остановку в пути, привал. Этот корень очень широко распространен в иврите (ханая - автостоянка, ханут – склад, магазин). Отсюда же и слово «Таганка», произошедшее от (тахана) - станция, остановка. Так сначала неофициально, а потом и официально называлась пересыльная тюрьма, в которую привозили заключенных с европейской части страны перед отправкой в Сибирь.

Марвихер - вор высокой квалификации. марвихер (идиш) – зарабатывающий деньги от ивр. марвиах - зарабатывает. Объединяет классификацию преступников в словообразованиях русского языка (щипач — карманник; форточник, домушник — квартирный вор; угловой — похититель чемоданов; кидала — мошенник на доверии и пр.).

Хипеш - иврит (хипус) – поиск, обыск.

Параша - слух или обоняние, в зависимости от контекста. Ивритское слово (параша) означает «дурно пахнущая история, темное дело».

Бан - вокзал. На идише слово «бан», имеет то же значение.

Мусор — иврит (мосер). Доносчик, предатель, чаще — работник правоохранительных органов. Однако бытует мнение, что слово «мусор» произошло от старого названия МУРа — МУС (Московский уголовный сыск).

Малява — иврит (мила баа) — слово отправлено. Письмо, записка.

Кейф - иврит, арабский - кейф с тем же значением. (От этого же корня в арабском языке «кофе». Когда его пили - кейфевали. Вообще иврит и арабский — два семитских языка, имеющих очень много общих корней. Кто знает один, тому несложно выучить другой).

Легаш — шептун, провокатор иврит. Отсюда — легавый, разлегавить (распространить сведения).

Халява - даром, бесплатно. иврит халав (молоко). В XIX веке евреи России собирали для евреев Палестины так называемый «дмей халав» - «деньги на молоко».

Шара, на шару - бесплатно. иврит (шеар, шеарим) - остатки. То, что остается непригодным для продажи, продавец оставляет на прилавке для бедных. Согласно еврейской традиции, на поле необходимо оставлять несжатую полоску - шеар - остаток, чтобы бедные могли собирать колосья. Об этом евангельская притча, рассказывающая о том, что Иисус с ученикам собирали несжатые колосья в субботу, и это вызвало недовольство фарисеев.

Лох. Жадный, недоверчивый объект для мошенничества.

Шалава - потаскуха, проститутка. , (шилев) сочетать (одновременно несколько мужчин).

Мастырка - фальшивка, замастырить - спрятать. На иврите (мастир) - прячу, скрываю.

Отсюда же стырить - украсть. И - (сатира) сокрытие. Отсюда же и сатира (скрытая издевка). И мистерия. Древнегреческие сатиры тоже отсюда, а не наоборот.

Нычка — тайник иврит. Заныкать — утаить, надежно спрятать. Отсюда же — заначка, заначить.

Атас — иврит: (атуд), или идиш — атус. Внимание, приготовиться. В 90% случаев после использования слова «атас» следует «шухер» (см).

Шухер. Стоять на шухере. Стоящий на шухере охраняет совершающих преступление (обычно кражу) и предупреждает о появлении работников правопорядка. Шухер происходит от ивритского слова шахор, что означает «черный». Мундир полиции в царской России был черного цвета.

Инструкция

Первое, что желательно знать - многие слова, кажущиеся далекому от криминала человеку невинными, в этой среде считаются страшным оскорблением. Даже слово «мужик» оскорбительно, если так назвать человека, занимающего более высокое положение в неписаной арестантской иерархии. Мужики, как называют основную арестантскую массу: публику, ни в чем порочащем с точки зрения блатной морали не замеченную, но криминальный образ жизни не ведущую, считаются кастой (или, как говорят в неволе, «мастью») уважаемой, но блатные стоят выше.
Еще более недопустимо назвать «козлом», « » или «петухом» того, кто к этим «мастям» не имеет отношения, а «крысой» - того, о ком нет точной информации, что он ворует у своих.

Аккуратно следует также употреблять слово «спрашивать». В неволе оно имеет только одно - наказание за нарушение неписаных арестантских норм, именуемых «понятиями». В значении же «задать вопрос» предпочтительно употреблять «интересоваться».
Под запретом также названия следственных действий и фигурантов по уголовному делу. Нельзя называть арестанта свидетелем, даже если от него требуется подтвердить, что он видел своими глазами. На этот случай есть слово «очевидец».
Недопустим также глагол «доказать». Доказывают следственные органы, главные враги арестанта. Он же «обосновывает», в том числе и с помощью «очевидцев».

Одну из засад, в которую может попасть в общении с представителями криминала непосвященный человек - слово «обидеться» и все производные от него. У этой публики слово «обиженный» имеет только одно значение - принадлежащий к тюремной касте неприкасаемых, «петухов», именуемых также «опущенными».
Соответственно, «обидеть» подвергнуть ритуалу «опущения» (нередко мужеложству, но есть и другие способы: заставить поцеловать унитаз («дючку», «парашу»), провести половым органом по губам, капнуть спермой на лицо и др.).
Признать себя или назвать другого «обиженным» чревато необратимыми последствиями. Поэтому арестанту, которого обидели в общепринятом смысле, следует говорить «огорчили», «расстроили».

Очень узко в криминальном обиходе также «очко» - задний проход. Назвать так известную и популярную в преступном мире карточную игру недопустимо - только «двадцать одно».

Особо следует сказать о бранных словах. В общении с представителями преступного мира лучше забыть об их существовании. Это непросто, особенно на общем режиме, где большинство матом не ругается, а на нем разговаривает, тем самым создавая себе же проблемы.
«Обосновать», что вы упомянули чью-то абстрактную мать, а не собеседника, или неразборчивой в половых связях дамочки как междометие, а не его характеристику, будет непросто. На первый раз, скорее всего, разъяснят и простят, но при повторении инцидента «спросят» по полной программе.

С междометием на «б», одновременно определяющим распутную , и производными от него вообще следует быть особо осторожным.
За решеткой «б...скими» называют поступки, направленные против идеологии и караемые смертью, а «б...дями» - совершающих их людей.
Определить же, что поступок относится к этой категории, вправе только авторитетный преступник, имеющий статус «Вора» (уголовники пишут это слово только с большой , и это статус, а не криминальная специализация, промышляющий кражами именуется «крадуном»). Остальные - лишь «поинтересоваться» его мнением на этот счет.

Еще одна тонкость. Решение о принадлежности к какой-либо «масти» вправе принимать только «смотрящий» или «положенец». Это авторитетный арестант, поставленный следить за соблюдением в камере («хате»), бараке, зоне (а в той среде говорят «на тюрьме», «на зоне», «на лагере») в первом случае общим решением находящихся там уголовников, во втором - криминальной элиты («Воров»).
Если простой арестант знает, например, о новичке нечто порочащее, должен проинформировать об этом остальных. А дальше решать, что с ним делать «смотрящему» или «положенцу». Самому же с выводами относительно «масти» виновного торопиться не следует.

В истории человечества с её многообразием культурных тенденций всегда находились определённые слои людей, по своему поведению и ценностным ориентирам не вписывающиеся в общий стандарт и являющиеся носителями традиций, выходящих за рамки общепринятых норм, но оказывающие влияние на жизнь общества. В России ярким тому примером может служить тюремная субкультура, принесшая в жизнь законопослушных граждан многочисленные тюремные фразы, ставшие основой широко распространённого в наши дни сленга.

Воровской жаргон ― наследник языка торговцев

Поскольку блатные тюремные фразы являются частью русского языка (хотелось бы нам этого или нет), они также попали в поле зрение исследователей, как и все прочие составляющие его элементы. Серьёзным изучением данного феномена ученые занялись ещё в XIX веке и установили интересный факт. Оказалось, что воровской жаргон не только имеет связь с тайным языком русских торговцев, но и является его порождением. Даже само его название ― «феня», происходит от совершенно невинного слова «офеня», что значит бродячий торговец, коробейник.

Считается, что причина создания тайного языка лежит в желании скрыть от посторонних ушей всё, что касалось коммерческих секретов ― источники получения товара, закупочные цены, планы по реализации и многое другое. Но здесь-то и начинается тропинка, ведущая от лавки честного купца к воровскому притону. Дело в том, что сами себя торговцы называли «обзетильниками», и, видимо, неспроста ― глагол «обзетить» на их языке означал обмануть, оставить в дураках . Очевидно, тайный язык служил ещё и для обмена информацией о том, где и как совершить мошенничество.

«Феня» ― знак принадлежности к воровскому миру

Впрочем, многие серьёзные исследователи, и среди них академик Д.С. Лихачёв, придерживались мнения, что едва ли тюремные фразы могли служить надёжным средством конспирации. Специфическая воровская речь скорее может выдать злоумышленника, чем скрыть его намерения. Кроме того, она хоть и насыщена характерными жаргонными выражениями, но не настолько, чтобы быть непонятной для окружающих. Правильнее было бы предположить, что назначение «фени» в том, чтобы изобличить в воре «своего» и наряду с другими признаками: манерой одеваться, походкой, татуировкой, жестикуляцией и так далее - подчеркнуть его принадлежность к уголовному миру.

Ещё одна причина того, почему тюремный жаргон, выражения, фразы и прочие характерные элементы речи не могут использоваться для конспирации - их лёгкое усвоение окружающими. Например, работники правоохранительных органов, то есть именно те, от кого и нужно хранить секреты, без труда осваивают специфический лексикон. То же можно сказать и о служителях мест заключений, и об арестантах, попавших за решётку, но тем не менее не принадлежащих к уголовному миру. Практика показывает, что блатной язык ― это первое, что постигает каждый новый сиделец.

Слова, пережившие время

Бытует ошибочное мнение, что характерные тюремные фразы исчезают из лексикона блатного мира и заменяются новыми, как только их значение становится известным оперативным работникам. Это не так. Исследования в этой области показывают, что очень многие элементы жаргона существуют уже на протяжении нескольких веков.

Достаточно вспомнить широко известные слова: лох (доверчивый простак), шмон (обыск), бабки (деньги), мент (сотрудник полиции), базар (разговор, спор) и многие другие. Эти употребляемые в наши дни выражения встречаются в изданном ещё до революции пособии по изучению языка уголовного мира, предназначенном для следственных работников и называвшемся «Воровской жаргон. Блатная музыка».

Народная речь ― основа блатного языка

Следует отметить и тот факт, что тюремные фразы и выражения при всей своей внешней непривлекательности часто имеют глубоко народные корни. Каждый «урка» ― так часто именуют себя представители этого социального слоя, является уроженцем какого-то конкретного региона, и в его «фене» часто встречаются выражения, являющиеся отражением языковых особенностей родной местности. Например, великорусский язык обогатил "блатную музыку" такими словами, взятыми из диалектов различных районов России, как базлать (кричать и ругаться), баклан (мелкий, начинающий вор), ботать (говорить на жаргоне) и так далее.

Особенно активным процесс ассимиляции в блатном языке народных выражений стал в период массовых сталинских репрессий, когда миллионы людей оказались в ГУЛАГе. В этот период блатная "феня" подверглась мощному воздействию всевозможных местных диалектов и говоров. Кроме того, она вобрала в себя элементы городского сленга и различных видов профессионального жаргона. Характерно также, что блатной язык, претерпевший к тому времени существенные изменения, отразил в себе многие реалии тогдашнего мира как на бытовом, так и на политическом уровне.

Причины укоренения в современном языке жаргонных выражений

Известно, что с двадцатых и по пятидесятые годы в местах заключения отбывали длительные сроки представители самых различных слоёв общества. Среди них были раскулаченные крестьяне, рабочие, бывшие дворяне, военнослужащие, священнослужители и многие другие. Все они, оказавшись за колючей проволокой, быстро усваивали принятый там жаргон и привносили в него различные элементы своей лексики. Принято считать, что именно в этот период «феня», ввиду привнесённых в неё изменений, стала общепринятым языком всех заключённых, независимо от их лагерного статуса.

Те миллионы заключённых ГУЛАГа, кому посчастливилось выйти на свободу, принесли на волю жаргон, ставший за годы заключения неотъемлемой частью их лексикона. Именно огромное количество его носителей обеспечило этой «блатной музыке» широкое влияние не только на разговорный, но и на литературный язык свободного общества.

Жаргон как составная часть современной культуры

Таким образом, в Советском Союзе, ввиду его «особого пути развития», появился уникальный по своей выразительности и языковому богатству тюремный жаргон, фразы и слова которого не имеют аналогов ни в одном другом языке мира. Являясь «вавилонским столпотворением» и смешением языков, воззрений и представлений о мире, ГУЛАГ ― великая трагедия народа, стал благодатной почвой для создания и распространения блатной фени. На его просторах она поднялась до неслыханных высот.

Тюремные фразы стали неотъемлемой частью русского языка. Известно, что многие представители интеллигенции, особенно гуманитарии, прошедшие сталинские лагеря, отмечали в своих записях, что невольно подпадали под влияние этой дикой и яркой стихии, ставшей концентрацией подлинной народной речи. Они совершенно справедливо указывали на то, что без лексики этого своеобразного жаргона, удивительной этимологии входящих в него слов, знания корней и особенностей, несомненно, обеднеет не только русский язык, но и отечественная история, а как результат, и культура в целом.

Происхождение некоторых расхожих выражений

Продолжая разговор о связи «блатной музыки» с диалектной лексикой, а также разбирая тюремные фразы и их значение, уместно среди прочего вспомнить весьма распространённое в уголовном мире слово лепень (пиджак). Его этимология достаточно интересна. Когда-то в среде бродячих торговцев-коробейников оно обозначало расписной женский платок (судя по всему, от славянского слова лепота ― красота ). Это же значение оно вначале имело и у блатных. Известно, что в долгие часы вынужденного безделья сидельцы расписывали носовые платки и в качестве подарков посылали домой. Но со временем их изделия получили название марочки (от слова марать, пачкать ), а прежнее их наименование перешло к пиджакам, вместо бытовавшего прежде слова клифт.

Комичность некоторых блатных выражений

Надо заметить, что встречаются довольно смешные тюремные фразы и выражения. Например, непосвящённый станет в тупик, услышав словосочетание «гроб с музыкой». Оказывается, это не что иное, как обычное пианино. Или сугубо церковное слово «алтарь», употребляемое как стол судьи . И уж совсем забавным кажется использование фамилии знаменитого французского киноактёра Бельмондо в значении очень глупый человек, полный дурак . В целом же тюремные фразы ― прикольные и не очень, часто строятся на основе используемых в обычном языке выражений и придании им нового, подчас совершенно неожиданного смысла, что делает их комичными.

Еврейские корни многих блатных выражений

Как ни странно, но на формирование пресловутой «блатной музыки» большое влияние оказали два еврейских языка ― иврит и идиш. Это произошло после того, как в дореволюционной России в результате закона о черте оседлости евреев образовались места их компактного проживания. В них не замедлили сложиться этнические (в данном случае еврейские) организованные преступные группировки. Их члены общались между собой на идише или иврите ― языках, совершенно непонятных сотрудникам полиции, так как на службу евреев не принимали, и соответственно, переводчиков не было. Со временем из этих выражений сложился специфический тюремный жаргон, фразы и отдельные слова которого не могли быть поняты представителями власти.

В качестве примера можно привести хорошо всем известное слово шмон (обыск ). Произошло оно от ивритского ― шмоне (восемь ), и это неслучайно. Дело в том, что на юге России, где часто селились евреи и где им приходилось отбывать сроки наказания, в тюремных камерах, согласно установленному графику, в восемь часов вечера проводились обыски. Именно смысловая связь между действием охраны и временем, в которое оно производилось, породила укоренившееся в блатном мире выражение.

Другим примером заимствований из еврейского языка, на этот раз идиша, является слово фраер , происходящее от Frej (свобода). Оно служит для обозначения людей, не сидевших в тюрьме и не имеющих соответствующего опыта. Кстати, столь употребляемое в нашей жизни слово блат (например, получить что-то по блату ) происходит также из идиша. В его основе лежит слово Die Blatte ― лист писчей бумаги или записка . В данном случае имеется в виду необходимая для устройства дел записка от нужного человека.

Словари блатных выражений

Как уже упоминалось выше, тюремный сленг ― фразы и отдельные слова, употребляемые в уголовном мире, неоднократно становились предметом исследования лингвистов. Начало этому было положено в XIX веке выходом жаргонных словарей В.И. Даля и И.Д. Путилина. Однако особый всплеск общественного интереса к этой области языкознания спровоцировало появление в 1908 году словаря, составленного В.Ф. Трахтенбергом ― одним из наиболее известных мошенников начала XX века.

Этот выдающийся жулик прославился тем, что продал правительству Франции рудники Марокко, к которым он не имел ни малейшего отношения и которых в глаза никогда не видел. Оказавшись после многочисленных и «славных» похождений в Таганской тюрьме, он заполнял свободное время сбором материала для воровского словаря, в который вошёл тюремный жаргон ― фразы с переводом.

После его нашумевшего издания в разные времена выходили в свет словари и других составителей, но, как показывает даже самое поверхностное ознакомление с ними, все они были попросту переписаны у предыдущего автора и за новой подписью отданы в издательство. Так, вышедший в двадцатые годы словарь В. Лебедева представляет собой несколько дополненное издание Трахтенберга, а следующий за ним сборник В.М. Попова стал повторением работы Лебедева. Далее С.М. Потапов выпустил свой словарь, ничем не отличающийся от издания Попова. Кстати сказать, именно в этот период были заложены основы широко практиковавшегося впоследствии лексикографического плагиата.

Воровской жаргон в наши дни

Знатоки современного блатного жаргона считают, что в наши дни он переживает не лучшие свои времена. По их мнению, он неуклонно деградирует. Одной из причин этого явления называют изменившийся контингент мест заключения. Среди тех, кто оказывается за колючей проволокой, большой процент люмпенов ― людей, имеющих крайне примитивный словарный запас. Сказывается и низкий уровень развития криминогенного слоя молодёжи. В общем, многие склонны констатировать «падение нравов» арестантского мира.

Главный редактор «Медиазоны» Сергей Смирнов, пообщавшись с нынешними сидельцами, отобрал 15 тюремных фраз, по его мнению, позволяющих составить представление о современной России. Этот неоднократно публиковавшийся документ подводит итог пути, который прошёл за долгие десятилетия русский блатной жаргон. Оставляя в стороне вопрос об объективности отражения им современной жизни, можно с полной уверенностью сказать, что с фразеологической точки зрения он, несомненно, свидетельствует о непрерываемой преемственности нынешней «фени» и языка прежних обитателей мест не столь отдалённых. Уж это «без базара»!

Сегодня зоновские фразы часто можно услышать повсюду: в среде молодёжи, к уголовному миру никакого отношения не имеющей, из уст молодых мамочек и пожилых людей, а также от подростков и даже детей младшего возраста.

Почему воровской жаргон столь популярен ныне?

Причиной тому, что зоновские фразы так востребованы в обиходе сегодня, является романтизация тюремной жизни. Благодарить за это нужно блатной шансон, кинофильмы и книги, в которых показываются красивые и сильные личности, принадлежащие к уголовной среде. Именно в художественной литературе и кинематографических творениях процветает реализм отображения жизни в местах лишения свободы либо после освобождения. Поэтому зоновские фразы вписываются в произведения довольно органично.

Зачем молодёжь использует в речи жаргон?

Причин тому, что молодые люди активно используют в речи зоновские фразы, несколько.

1. Юношеский нигилизм, который выступает против «правильной речи», заставляет подростков разговаривать так, чтобы это раздражало взрослых.
2. Желание казаться сильнее, чем это есть на самом деле, «круче» своих сверстников, толкает на то, чтобы вместо общепринятой и всем понятной речи «ботать по фене».
3. Нарочитая грубость в поведении и, естественно, в разговорах - это способ спрятать от чужих глаз свою юношескую застенчивость и неуверенность в себе. Например, воровской фразой «За базар ответишь!» юноша предупреждает о том, чтобы ему не врали, а в противном случае солгавший будет строго наказан. Вполне вероятно, что ничего сделать парнишка за ложь не сможет. Но вот сама фраза как бы возвышает его над тем, к кому она обращена.
4. Своеобразный механизм защиты от неприятных жизненных ситуаций - замена общепринятых слов на жаргонизмы. Например, если вместо словосочетания «место для пребывания задержанных в отделении полиции» использовать смешной жаргонизм «обезьянник», то это частично снимает трагичность происходящего, отвлекает от жестокой реальности. Оскорбление «редиска» (нехороший человек) звучит как-то совсем не обидно, а даже в какой-то степени иронично. Оно намного приятнее, нежели сравнение с некоторыми животными или даже отходами жизнедеятельности.

О том, откуда взялась тюремная лексика

Воровской среде требовался «кодированный» язык. Ведь не всегда удавалось передавать сообщения конфиденциально. Используя специальный язык, понятный лишь посвящённым, можно, например, условиться о месте и времени готовящегося преступления, о количестве участников, передать некоторые важные детали.

Но создавать совершенно новый язык на пустом месте - дело довольно кропотливое и сложное. Поэтому нашли самый доступный вариант. Они использовали как базу для своего языка арго бродячих торговцев, которых тогда называли офенями. Отсюда произошло и название блатного жаргона. Фраза «Говорить на языке воров» звучит: «По фене ботать».

В словарь уголовного арго вошло множество слов из идиша, украинского, болгарского, английского и других языков.

Нужно ли изучать воровской жаргон творческим людям?

Конечно, делать это вовсе не обязательно. Множество людей довольно счастливо прожили свою жизнь, не зная ни одного словечка из уголовного словаря. Но вот писателям, журналистам, сценаристам знать хотя бы поверхностно кое-что из часто употребляемой лексики асоциальных элементов просто необходимо. Иначе как воссоздавать реалистичные картины быта?

Можно на секунду представить такой отснятый в фильме эпизод: двое парней решили вытащить из автомобиля магнитофон. Один из них говорит своему напарнику: «Ты останешься стоять под деревом и будешь следить за тем, чтобы никто не помешал мне совершить задуманное. В случае чего - сигнализируй об опасности!»

После этого он занялся реализацией плана. И вдруг из подъезда выходит сам хозяин! Тогда тот, что оставлен был следить, кричит второму: «Товарищ вор, опасность! Нам нужно срочно убегать!»

Ситуация понятна, но ирония заключается в нелепости представления события, поскольку уголовники никогда не станут говорить так длинно и правильно. Вернее всего, картина должна выглядеть так.

Один из воров говорит второму: «Я пошёл на дело, а ты остаёшься на стрёме!» Коротко и ясно. А когда появился хозяин машины, стоящий на шухере крикнул всего одно слово: «Атас!» Этого будет достаточно, чтобы сообщить о приближающейся опасности.

Органы правопорядка и уголовный жаргон

Ну, этим людям без знания блатной лексики просто никуда. Следователи, снимая показания свидетелей, записывают то, что услышали последние. Чтобы понять, о чём шла речь между подельниками, необходимо хорошо ориентироваться в арго криминальных элементов.

«Васька и говорит тому, лысому, с которым они уселись на кухне выпивать: «Завтра пойдём на уши. У меня на примете есть один сладкий перец. Перья не брать - мокруха нам ни к чему! Жирному ничего не вякать - он, сдаётся, стучит на всех… Если завалимся, ты за базар ответишь!»

Эта речь переводится так: «Завтра пойдём на ограбление. У меня на примете есть один богатый человек. Ножи не брать - убийство нам ни к чему! Жирному ничего не говорить, он совсем испортился, думаю, доносит он на всех в органы… Если попадёмся с поличным на месте преступления, ты, как проболтавшийся о планах, будешь наказан!»

Кстати, для работников органов правопорядка изучение словаря жаргонизмов - дело обязательное. И в фильмах о «ментах» (полицейских) и «операх» (оперативниках) часто встречаются такие эпизоды.

Некоторые слова из словаря уголовников

• Авторитет - вор в законе, уважаемая личность в криминальном мире.
• Алберка - шприц для уколов.
• Алтушки, башли, бобули, капуста - деньги.
• Афиша - толстая физиономия.
• Бич - слабохарактерный человек, попавший в зависимость к более сильным.
• Бабай - пожилой человек.
• Барыга - спекулянт.
• Бабец - старая тётка.
• Бабич - рубашка.
• Балагас - сахар.
• Братья - глаза.
• Брод - улица.
• Вайдонить - вопить.
• Вайер - газета.
• Вакса - водка.
• Жбан - голова.
• Зяблик - трусливый человек.
• Крыса, крысятник - ворующий по мелочи у своих сокамерников.
• Лукаться - подглядывать.
• Лужа - простыня.
• Луну крутить - обманывать.
• Маслята - патроны.
• Мойщик - ворующий у пьяных.
• Редиска - нехороший человек.
• Смычки, крабы, крылья - руки.
• Фазан - обман.
• Шементом - быстро.
• Шкурки - краденое.